Биргит Ломборг

Зеркало ученика. Книга1 (Часть 1)

они просто обязаны выдержать эту очную ставку.

Те экспериментальные ученические пары, с которыми Мы усиленно работаем, подводятся к данной кризисной фазе на очень раннем этапе, что, в общем-то, не случайно: этот кризис знаменует собой поворотный пункт в жизни каждого из учеников, а цель проводимых Нами экспериментов в том и состоит, чтобы по возможности ускорить групповую эзотерическую работу во всем мире через самую мельчайшую групповую единицу — (супружескую) пару, в которой оба партнера-ученика находятся в постоянном конфликте и конфронтации между собой. Можно сказать, что вся их жизнь строится по линейному принципу: от кризиса к знанию, от знания к кризису, затем опять от кризиса к знанию и т.д. до бесконечности. Данный процесс неимоверно тяжел и изнурителен, но вместе с тем необычайно поучителен и эффективен, ибо он существенно ускоряет весь ход духовного развития учеников в такой паре.

Каждому из учеников рано или поздно придется выдержать эту неприятную очную ставку со своей опасной, инфантильной привычкой: 'Я не желаю нести ответственность'. Однако, чтобы добраться до этого надежно скрытого несуразного механизма, ученик должен миновать целую серию различных предохранительных механизмов и защитных бастионов, о которых уже говорилось выше. Более молодому из партнеров в экспериментальных ученических парах редко удается ускользнуть от этой неприятной процедуры, поскольку старший и более опытный партнер постоянно держит его под своим наблюдением, и, зная все его маневры и ухищрения, к которым тот может прибегнуть, чтобы уйти от этой мучительной обязанности, он то и дело обращает его внимание на то, что тот все еще не достиг полного понимания и осознания своей больной проблемы.

Если ученик одинок и не имеет подле себя подобного наперсника, способного указать ему на необходимость конфронтации с этой глубинной проблемой, то для него весь этот процесс окажется еще более трудным, поскольку те многочисленные маневры и ухищрения, к которым он прибегает с целью уклонения от этой неприятной обязанности, практически всегда срабатывают. Его личность торжествует одну победу за другой — всякий раз, как очная ставка откладывается на неопределенное время. Что же это за механизмы и что это за ухищрения, к которым столь часто (и почти неосознанно) прибегает ученик? Они упрятаны столь глубоко, что и сам ученик толком не знает, откуда берутся все эти миражи и наваждения, в которых он столь основательно увяз.

Самый излюбленный его метод — на ходу сочинить какую-нибудь правдоподобную историю, чтобы отвести от себя малейшие упреки и порицания. Некоторые настолько поднаторели в сочинении таких историй, что выпекают их прямо на ходу, и столь удачно, что многие им верят. Если же этот метод не сработал, ученик мгновенно отыскивает подходящего козла отпущения: либо партнера, либо кого-нибудь из членов семьи, на которого раньше не раз падало подозрение в совершении того или иного неблаговидного поступка. При некоторой сноровке или находчивости ученик без труда может отречься от чего угодно и тут же привести в собственное оправдание историю о том, что в происшедшем виноват не он, а тот, другой, потому как он, дескать... и т.д. и т.п.

Если и этот прием не удался, ученик незамедлительно прибегает к любимой военной хитрости — при условии, что он хранит ее про запас и не прибег к ней с самого начала, как это делают многие, дабы лишний раз перестраховаться. Эта военная хитрость весьма проста: как только виновный чует, что дело пахнет керосином и ему не избежать упреков и обвинений, он первый наносит удар, и это нападение всегда оказывается для противной стороны столь неожиданным и внезапным, что практически выбивает у нее из-под ног твердую почву, так что у нее не находится нужных контраргументов, чтобы защитить себя. Личность вновь ликует и радостно потирает руки, очная ставка вновь откладывается на неопределенное время, а старые, нецелесообразные механизмы, приемы и методы продолжают действовать прежним порядком, сея негативную карму.