Авессалом Подводный

ТРАКТАТЫ (Часть 2)

канала смерти подобно.

Тяжелые ситуации, страдания и прочие обстоятельства, омрачающие человеческую жизнь, даются эгрегором для того, чтобы человек сменил свою этику; однако для этого мало сменить ментальную программу, понять, что 'надо быть хорошим' и т. п. Нужно еще изменить ту программу в подсознании, которая (при легком участии сознания) совершает выбор в реальных ситуациях. А это процесс длительный и мучительный, облегчить его можно лишь в малой степени.

Наибольшая помощь, которою можно оказать человеку, заключается в расширении его сознания. Всевозможное внимание, участие, сочувствие, энергетическая поддержка и тому подобные временные меры не решают проблемы (хотя могут на время снять ее остроту), поскольку помогают человеку оставаться на прежнем эволюционном уровне.

Итак: этичное поведение не снимает необходимости страданий. А этичное поведение по отношению к другому человеку, в котором борются низшее и высшее начала, часто требует усиления конфликта и выведения его в сознание, что субъективно может переживаться как зло: 'На что мне все эти ваши высшие материи, когда я примитивно хочу замуж и детей!!!' Автору последней сентенции придется еще довольно долго мучиться, пока до нее не дойдет: то, чего хочет она - это одно, а то, чего хочет от нее эгрегор - совсем другое.

На первый взгляд может показаться жестоким выводить в сознание низшее начало в человеке, когда ему и так плохо, и он пришел за помощью. Однако именно в этот момент он наиболее открыт для воздействий и сущностных изменений, и не следует путать цели эволюционного развития с интересами низшего 'я'.

Если человек умирает с голоду, дай ему кусок хлеба, но смотри, о чем станет думать он, насытившись, - не о сливочном ли ореховом торте?

Глава 4

Семья

Говорят Ему ученики Его: если

такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться.

Он же

сказал им: не все вмещают слово сие,

но кому дано.

Матфей 19:10-11

Кармические задачи

Браки, как известно, заключаются на небесах. Зарождение семьи происходят в момент встречи молодых людей противоположного пола и возникновения определенного сорта притяжения между ними, которое чаще всего называют любовью, что приводит к огромному числу недоразумений. Любовью называют состояние подключения к любому сильному энергетическому каналу: можно любить свиную котлету, сестру, мать, родину, стихи, любовницу, жену, дочь, и все это разные состояния, хотя подробности сознание человека далеко не всегда может отличить.

В принципе пришедшая любовь есть знак, по которому человек может твердо сказать: меня подключают к новому эгрегору, предстоит большая работа. Традиционный в западной культуре взгляд на любовь как на подарок судьбы, является крайним заблуждением; он ведет к тому, что человек не замечает (и, соответственно, не выполняет) намеченных для него эгрегором кармических программ. Аналогично, исчезновение любви связано с исчерпанием совместной кармической программы (или с окончанием интервала времени, на нее отпущенного).

Открытие широкого канала в новый эгрегор (будущей семьи) сопровождается двумя событиями, которые тесно связаны друг с другом: расширением сознания и усилением энергетики. Но если усиление энергетики обычно переживается положительно и охотно воспевается поэтами ('глаза ее светились, а на щеках расцвели розы', 'мир перед его взором как будто засверкал тысячью красок' и т. п.), то с расширением сознания дело обстоит не так просто.

Сознание расширяется семейным эгрегором насильственно, и эгоический эгрегор может быть к этому не подготовлен. Внезапно другой человек оказывается сущностно важным. 'Я без тебя не могу жить, я все время думаю о тебе', - вот типичные симптомы расширения сознания. Новое состояние является ущемлением эгоического эгрегора: человек впадает в зависимость от другого - его присутствия, настроения, состояния и т. д. Возникает неизбежная проблема: какому эгрегору служить? Ее решение всегда индивидуально и находится в промежутке между двумя точками: полного подчинения эгоического эгрегора семейному и наоборот. В первом случае человек становится рабом семьи, во втором - ее диктатором и, что называется, пьет все ее соки. Где-то между этими крайними позициями находит свое место каждый конкретный человек.