Авессалом Подводный

Возвращенный оккультизм или Повесть о тонкой семерке 3

(собственно

сахасрарный план) таит в себе немало трудностей, а главное, нестерпимых для

дракона разочарований в себе и своем труде, поскольку на практике выявляются

как скрытые недостатки, что чревато откатом назад, на доработку, так и лишние

труды и старания, грубые ошибки, которые казались попаданием в десятку, и

многое другое, что сильно добавляет человеку смирения и скромности, но дешево

они не достаются.

Например, на манипуре-сахасраре человек оценивает на практике качество

своего выстроенного с помощью различных приспособлений и инструментов

внутреннего мира и проверяет, насколько он устойчив, а найденные техники

владения собой эффективны в конкретных жизненных ситуациях. И здесь дракон

изо всех сил закрывает человеку глаза на его поражения, зато старательно

приписывает себе все успехи, гипертрофируя их насколько возможно. Например,

буддхиальная манипура-сахасрара может дать психолога-практика, и дракон будет

постоянно ставить перед ним искушение идти проторенным путем раскладывания

психики клиента по набору хорошо известных схем, гарантирующих если не успех,

то отчетливо видимое обоим (психологу и клиенту) продвижение... однако

проработка сахасрары это всегда исследование новых, дотоле неизвестных

областей пространства, в данном случае испытывающих инструменты манипуры,

с непредсказуемым заранее для них результатом.

Дракон на сахасрарном подплане свысока смотрит на все предшествующие

подпланы, презирая муладхару за грубость, неопытность и наивность,

свадхистхану - за бессмысленность, жадность и хаотичность, манипуру - за

жесткость и бездушие, анахату - за неоформленность, вишудху - за

односторонность, аджну - за теоретизирование и отрыв от жизни. При этом по

отношению к себе дракон далек от объективности; он стремится создать человеку

иллюзию, что сахасрара у него не подплан, а план или даже уровень, например,

выдавая манипуру-анахату-сахасрару за манипуру-сахасрару-анахату или даже за

сахасрару-анахату-манипуру, что уже ни в какие ворота не лезет, но дракона

нисколько не смущает:

- А чего тушеваться? - говорит он хозяину, - я - это и есть мир,

почитай, если не веришь, Веданту.

Реально сахасрара проверяет на практике обретенный на аджне синтез и

тестирует совершенство отработанных на вишудхе форм и истинность обретенной

на анахате любви - оставаясь в пространстве, человек должен увидеть те же

качества в нем и, обнаружив единство, в нем раствориться. Если же этого

почему-либо не получается, понять, где именно он недоработал - а дракон изо

всех сил стремится доказать человеку, что с ним-то как раз все в порядке, и

во всем виновато пространство, т.е. все остальные, но не он. На сахасраре

прорабатывается темп приспособления и соответствия, чему дракон противится

принципиально, считая то и другое ниже своего достоинства.

- Пусть они приспосабливаются ко мне, - горделиво распрямляет он грудь и

выгибает шею, - или катятся во все четыре стороны. Скатертью дорожка, господа!

* * *

После этого краткого вступления читатель, вероятно, ждет от автора

подробного описания поведения троек тонких фигур, соответствующих каждому

уточненному уровню каждого тела, однако автор, по своему обыкновению,

постарается увильнуть от столь обширной темы и ограничится несколькими общими

замечаниями и примерами.

Прежде всего, самому человеку легче всего заметить свою плановую тонкую

фигуру; это, однако, вовсе не означает, что они сами плохо видны друг другу.

Более того, одноименные фигуры, относящиеся к уровню и плану, плану и

подплану и даже уровню и подплану легко инвольтируют друг друга. Рассмотрим,

например, человека уровня манипура-анахата-манипура; это может быть,

например, гуманитарный интеллигент, с хорошими способностями структурирования

и твердыми манерами. Его естественно сопровождает троица: (уровневый) черный,

(плановый) желтый и (подплановый) черный. Однако оба черных человеку видны

плохо - уровневый как бы растворен в жестковатом по ощущению окружающем

пространстве, подплановый же суетлив, быстр и ловок и умеет, метко швырнув

камешком, тут же без следа исчезнуть; в то же время планового желтого человек

ощущает отлично: основное его занятие все время ощущается как доброе и по

возможности вечное (хотя бы не сразу вянущее), но не вполне понятно, что из

всего этого вырастает и получается. Минутой такой неуверенности может

воспользоваться уровневый черный: резко инвольтировав подпланового черного,