учить людей».
Шри Рамакришна Парамахамса.
Всякая работа человека по самому существу своему синтетична. Хотя человек всегда черпает силу сверху, все же самое это восприятие становится бесцельным и даже невозможным, если он затем не перестраивает весь механизм своего сознания в обратном порядке и, опираясь на факты, даваемые непосредственным опытом, не доходит до обратного слияния с синтезом. Вся трудность развития и заключается именно в том, что во всяком постижении человек должен уметь соединять данные интуиции с данными опыта низших сторон согласно общим законам разума. Это показывает, что всякий познающий должен иметь развитыми не только самые разнообразные, но даже с первого взгляда исключающие друг друга стороны своего сознания. Действительно, ограничиваясь интуицией, человек становится беспочвенным идеалистом, рано или поздно осужденным на крах, когда настанет неотвратимая необходимость согласовать интуитивные выводы с непреложными объективными фактами; наоборот, считая интуицию простым беспочвенным мечтанием и отдавшись всецело области объективного мышления, человек тем самым осуждает себя на невозможность увидеть и создать что-либо, кроме объектов и форм собственного мышления.
Если развитие отдельного человека идет одновременно и сверху и снизу, то тем паче жизнь более высшего существа, каким является человечество, должна подчиняться этому общему закону. И действительно, достаточно заглянуть в анналы Клио, чтобы убедиться, что мировая история всегда делилась, как будет делиться впредь, на периоды накапливания фактов и на периоды их обобщения и синтеза. В первых периодах мощь духа и разума в целостном человечестве не менее велика, чем во вторых, но сила их распределена на многие и многие миллионы людей, из которых каждый в отдельности является в лучшем случае совершенно исполненной частью гигантского механизма. Каждый из отдельных людей не сознает, не может сознавать и не должен сознавать истинного и абсолютного значения своей работы, так как дарование ему этого сознания противоречило бы мировому закону экономии природы, который сводится к тому, что минимальная затрата энергии должна давать максимальные результаты. «Воистину человечество подобно ткачу, работающему на станке времен с изнанки» — как сказал еще Ламартин. Но, в то же время, вглядываясь в жизнь человечества, мы невольно приходим к признанию, что человечество в целом своем всегда и неизменно имеет ясное представление о цели и смысле своей работы. В такие периоды наблюдается необыкновенное обилие утопических учений, которые с быстротой молнии передаются и воспринимаются; они являются верованиями, но верованиями чисто политическими и социальными. Они имеют свое оправдание и право на существование, так как они создают иллюзию, бесспорно облегчающую труд; с другой стороны, уводя работу сознания отдельных индивидуумов целиком на земную плоскость, они раз навсегда отнимают у них в принципе возможность понять то, чему еще не настало время. Периоды перелома всегда сопровождаются большими волнениями, войнами и т. п., проистекающими из напряжения духовного, равно как катастрофами и необычайно усиленной деятельностью факторов природы, обыкновенно спящих. И вот, наконец, наступает момент полного истомления, какого-то жуткого затишья, которое неизменно предшествует урагану.
Приходит день, и неожиданно является человек, открыто и громко провозглашающий то, что уже давно назрело, что уже смутно чувствовалось всеми его окружающими. Его учение с необыкновенной быстротой охватывает мир, оно потрясает его до самых корней, потрясает до судорожных болей, и в этих болях мир преобразовывается и как бы вновь из себя самого рождается. Этот человек всегда бывает один, но как крик неосторожного путника в горах может вызвать горный обвал, землетрясение и целое народное бедствие, так и здесь, в этом периоде истории, голос даже простого человека, одушевленного сознанием правоты и необходимости его дела, уже может создать чудеса. Но такой человек не бывает простым; вся духовная сила в мире сосредоточивается в нем, он становится могучим центром, и всякая душа, какова бы она ни была, звучит с ним в унисон, потому что в нем есть все ритмы, все гармонии. Его голос грохочет, он воспринимает мольбы миллионов исстрадавшихся душ, он черпает силу в их страданиях, в их опыте, он чувствует себя в каждой из них, проходит с каждым запутанный клубок его жизни и удесятеряет силу каждого. Вот почему такой пророк перестает быть человеком, он становится естественным олицетворением души всей планеты, он связан со