Het Monster

Тринадцать врат

Культура, язык и литература

суахили. Л., ЛГУ, 1983.

Чистилище, авест. чинвад (Chinvad), Чинвато-Пэрэру, поздн.

Серат: волшебный мост, плоский и узкий, как меч. Пройти через него

могут лишь те, кто был праведен и верно служил Богу. Когда на мост

вступает грешник, он поворачивается, превращаясь в острие.

Чистилище (лат. Purgatorium): в позднейших монотеистич.

мифологиях - место, промежуточное между раем и адом, 'первая

инстанция', где души усопших предстают перед судом, оценивающим

их земные дела. Зачатки понятия ч. имелись уже у древних народов

(см. Элисийские поля, Бардо, Бифр„ст). Развитие понятие п.

получило в эпоху Рыб: мост Чинвад у зороастрийцев, пропускающий

лишь праведников, от них - представление о 'мосте толщиной в

волос' у мусульман (сам человек пройти по нему не может, его

должен перевезти тот верблюд, баран или осел, которого он при

жизни пожертвовал Аллаху), римско-катол. представление о Ч. как

приношении очистительной огненной жертвы (нем. Fegefeuer). Спор

о Ч. был одной из причин раскола Вселенской церкви на

католическую и православную (Православие Чистилища не признает).

Благодать (греч. 'h charisma, лат. gratia, др.-евр. BERACHA,

араб. Baraka); современные русские часто называют ее 'благостью',

т.к. старинное 'благодать' для них скорее кажется равнозначным

'кайфу', но термин есть термин: это - важнейшее эзотерическое

понятие, означающее особую божественную силу, ниспосылаемую человеку.

Передается человеку от божества посредством эманации или в ходе свщ.

таинств (мистерий) от других носителей благодати, и может быть таким

же образом отнята (можно вспомнить персидского героя Афрасиаба, за

свои преступления лишенного благодати богиней, лишение сана и

отлучение от церкви у христиан и т.п.).

В христианстве зап. отцы церкви считали благодать

единственным условием Спасения, а вост. наряду с нею допускали и

свободу воли (пелагиане). У зороастрийцев хварна (фарн)

считается эманацией божественного огня, 'благой долей', озн.

награду и в земной жизни - власть, богатство, как и бераха

(йидд. брохе) у иудеев. У мусульман носителями небесной

благодати (барака) считались суфии и иные 'столпы веры'

(аятоллы, шейхи).

Греч. харизма, в древности означавшее 'дар богов' (или

богам - в виде жертвы), ныне употребляется для обозначения дара

служения идеалу или просто дара общения с людьми

('харизматический лидер'). В совр. культурах понятие благодати

имеет свои отличия: фр.-англ. grace, нем. Gnade скорее означает

'милость Божию' (милосердие, mercy, греч. to 'eleos), как и в

современом иудаизме (ивр. ПESED, 'благоволение', отсюда хасид).

Сколько ни искал, в индийских трактатах (и древних, и

современных) я нигде не нашел понятия, которое хоть отчасти

соответствовало бы идее благодати. Конечно, в разных языках и

культурах его содержание различно, но ядро-то все равно одно. А у

индийцев, начиная с Вед и кончая трудами Кришнамурти, есть все, что

угодно: божественная сила, прана, шакти, асхима, праведность, - кроме

благодати.

Это оттого, что 'носителями божественной силы' у индийцев

считались (и посейчас считаются) не отдельные люди, заслужившие ее

тем или иным образом, а в с е члены касты брахманов по праву

рождения. Если ты даже кшатрий (воин, патриций), то будь ты хоть

сорок раз герой, тебе не познать высшей благодати. И наоборот, даже

совершив преступление, 'дважды рожденный' может утратить звание

брахмана, но он не утратит своей причастности к высшей благодати (ср.

дворяне-декабристы, лишенные 'прав состояния', но не утратившие

врожденного благородства).

В этом смысле выделение зороастризма из протоведической религии

было шагом вперед, ибо предоставляло возможность Спасения не одной

только касте избранных, а вообще всем, принявшим учение.

Еще одно отличие индийского и персидского мiровоззрения

заключается в признании существования пары верховных божеств, бога

добра Ормузда и бога зла Аримана как двух независимых начал, каждое

из которых ведает своими делами: один - добрыми, другой злыми.

Поэтому персов часто упрекают в дуализме. Однако этот дуализм

относителен, ибо и Ормузд, и Ариман на самом деле суть 'небесные

близнецы', дети бога вечного и бесконечного времени - Зрвана, хотя в

'Авесте' он упоминается лишь вскользь.