Карлос Кастанеда

Дар орла 1981г

видела ничего подобного и не увидит вновь. Этот танец - нечто

такое, чему свидетелями бывают лишь индейцы.

- 122 -

Ей такая идея понравилась. Она посадила его в свою машину после

работы и они поехали к холмам, где, по словам дона Хуана, жил тот

индеец. Он направил ее к своему дому; он попросил ее остановить машину

в отдалении и остаток пути они пошли пешком.

Прежде чем они достигли дома, он остановился и начертил на мягкой

песчаной дорожке носком ноги линию. Он сказал ей, что эта линия граница

и стал уговаривать ее перейти ее. Сама женщина-нагваль рассказывала

мне, что вплоть до этого момента она была очень заинтересована

возможностью посмотреть на настоящего индейского танцора, но когда

старый индеец начертил на земле линию и назвал ее границей, она стала

колебаться. Затем она уже действительно встревожилась, когда он сказал

ей, что эта граница для нее одной и что однажды переступив через нее,

теряешь всякую возможность вернуться.

Индеец явно видел ее напряженность и попытался успокоить ее. Он

вежливо погладил ее по руке, заверив, что с ней не случится ничего

плохого, пока он рядом. Границу можно считать, сказал он, как бы

символической платой танцору, потому что он не хочет денег. Ритуал

заменил деньги и требовал, чтобы она по своему желанию переступила

границу. Старый индеец весело переступил линию и сказал ей, что для

него это просто индейская чепуха, но что танцору, наблюдавшему за нами

из дома, следует польстить, если она хочет увидеть его танец.

Она говорила, что внезапно ощутила такой испуг, что не могла

двинуться с места, чтобы переступить линию. Старый индеец сделал

попытку убедить ее, говоря, что переступание через эту границу

благотворно сказывается на теле: переступая ее, он не только чувствует

себя моложе, но и действительно делается моложе, - такую силу имеет эта

граница.

Чтобы продемонстрировать это, он перешел обратно - и немедленно

его плечи опустились, углы рта упали, глаза потеряли свой блеск.

Женщина-нагваль не могла отрицать тех различий, которые производил

переход линии. Дон Хуан перешел линию в третий раз. Он глубоко дышал,

расправляя грудь, его движения стали смелыми и четкими.

Женщина-нагваль сказала, что тут ей пришла в голову мысль, не

стоят ли за всем этим какие-либо сексуальные намерения. Ее машина

осталась слишком далеко позади, чтобы броситься бежать к ней.

Единственное, что она могла сделать, так это убеждать саму себя, что

глупо так бояться старика-индейца. Тогда старик еще раз воззвал к ее

разуму и ее чувству юмора. Заговорщицким тоном, как бы с неохотой

открывая ей секрет, он сказал ей, что просто притворился молодым, чтобы

сделать приятное танцору, и что если она не поможет ему, перейдя линию,

он может в любую минуту свалиться без сил от того перенапряжения,

которое от него потребовалось, чтобы ходить, не сгорбившись.

Он прошел туда и обратно через линию, чтобы показать ей, каких

неимоверных усилий требует от него такая пантомима.

Женщина-нагваль говорила, что в его умоляющих глазах отражалась

боль, которую испытывало старое тело, подражая молодости. Она

перешагнула линию, чтобы помочь ему и разделаться со всем этим; она

хотела ехать домой.

В тот момент, когда она пересекла линию, дон Хуан сделал

невероятный прыжок и заскользил над крышей дома. Женщина-нагваль

сказала, что он летел, как огромный бумеранг. Когда он приземлился

рядом с ней, она упала на спину. Ее испуг превосходил все, что она

когда-либо испытывала, но таким же было и ее возбуждение от того, что

она была свидетельницей такого чуда. Она даже не спрашивала, каким

- 123 -

образом он выполнил такой великолепный подвиг. Ей хотелось побежать

обратно к своей машине и мчаться домой. Старик помог ей подняться и

извинился за то, что подшутил над ней. В действительности, сказал он,

танцором являлся он сам и его полет над домом как раз и был его танцем.

Он спросил ее, обратила ли она внимание на направление его полета. Она

повела рукой против часовой стрелки. Он отечески погладил ее по голове

и сказал, что это очень примечательно, что она была столь внимательна.

Затем он сказал, что она, возможно, повредила себе спину при

падении и он не может отпустить ее просто так, не убедившись, что все в

порядке. Он смело распрямил ей плечи, поднял ее подбородок и затылок,

как бы указывая, как распрямить спину. Затем он нанес ей мощный шлепок

между лопатками, буквально выбив весь воздух у нее из легких. Какое-то

мгновение она не могла дышать и потеряла сознание.