artem

Вторая песнь о Гудрун

значат,

прочесть не могла я:

вереска рыба,

Хаддинги края

несрезанный колос,

звериная пасть.

Были в той браге

многие беды,

листья и желудя

жженого пепел,

роса очага

и жертв требуха,

печень свиная,

свары гасящая.

Забыли тогда,

что совершили

[непонятное место]

Трое князей

ко мне подошли,

прежде чем мне она

молвила слово.

"Дам тебе, Гудрун,

золота груду,

все. что отец

в наследье оставил,

кольца червленые,

Хлёдвера земли,

ковер драгоценный

за конунга мертвого.

Девушек гуннских,

ткущих искусно,

золотом шьющих

тебе на забаву,-

Будли сокровища

будут твоими,

вся в золоте выйдешь

замуж за Атли!"

[Гудрун сказала:]

"Нет, не бывать

браку такому,

никогда я за брата

Брюнхильд не выйду!

Мне не пристало

с отпрыском Будли

род умножать

и радостно жить!"

[Гримхильд сказала:]

"Враждебной не будь

к героям воителям,

хоть и повинны

мы пред тобою!

Снова все будет,

как если б жили

Сигурд и Сигмунд,-

роди сыновей лишь!"

[Гудрун сказала:]

"Гримхильд, постылы мне

шумные пиршества,

как уступлю я

желаниям Атли,

если трупов чудовище

с Хугином вместе

Сигурда кровь

пили из сердца!"

[Гримхильд сказала:]

"Великого конунга

я тебе выбрала,

первым из всех

он признан повсюду;

с ним проживешь ты

до самой смерти,

а не захочешь -

не быть тебе замужем!"

[Гудрун сказала:]

"Нет, не стремись,

к сварам привычная,

злое родство

мне навязать!

Гуннару он

зло причинит,

сердце у Хёгни

вырвет из ребер.

Не буду спокойной,

пока не убью

того, кто забавы

мечей затевает".

Горько рыдая,

молвила Гримхильд,

беды сынов

и родичей видя,

злые напасти

для них ожидая:

"Еще я дам земли

и с ними дружину,

Винбьёрг и Вальбьёрг,

коль взять ты согласна,-

до смерти владей

и счастлива будь!"

[Гудрун сказала:]

"Выбор я сделаю,

конунга выберу,

но так поступить

родня принуждает:

не суждено мне

счастливой быть с мужем,

братьев беда

не спасет сыновей!"

Воины все

на коней вскочили,

вальские жены

сели в повозки:

семь дней мы ехали

по землям студеным,

семь дней веслами

волны месили

и семь еще дней

посуху шли.

Тогда вратари

высокого града

открыли ворота,

чтоб въехать во двор нам.

Разбудил меня Атли -

в тревоге была я,

предчувствуя смерть

родичей милых.

[Атли сказал:]

"Норны меня

пробудили недавно,

зловещую мне

дали загадку:

мне снилось, ты, Гудрун,

дочь Гьюки, вонзила

отравленный меч

в тело мое".

[Гудрун сказала:]

"Сон про железо

огонь предвещает,-

женщины гнев -

желанья пустые:

язву я выжгу

и вылечу хворь,

хоть бы тебя

я ненавидела".

[Атли сказал:]

"Снилось еще,

что здесь во дворе

упали побеги,-

их посадил я,-

вырваны с корнем,

облиты кровью,

лежат на столе.-

я должен жевать их.

Снилось, что пущены

соколы мною,

голодные птицы,

навстречу погибели;

как будто сердца их,

набухшие кровью,

в горе смешал я

с медом и съел их.

Снилось, что пущены

мною щенята,

два их, и воют

оба уныло;

снилось, что падалью

стало их мясо,

что его пожирать

принуждают меня".

[Гудрун сказала:]

"То воины будут

улов обсуждать,

у белых рыб

отрывая головы:

дохлыми станут

в недолгое время,

перед рассветом

люди съедят их.

Не легла, не спалось мне,

жаждавшей мести,

на ложе моем -

ясно я помню..."