Ошо (Бхагаван Шри Раджниш)

Библия Раджниша, книга 1

Но время коротко. Сто лет для такого человека, как Бертран Рассел, очень мало.

У него такие разносторонние интересы: в образовании -он хочет сделать революцию; в философии - он вызывает к жизни новые концепции; в математике... которая не была его предметом, но он так заинтересовался логикой, что вынужден был погрузиться и в математику, поскольку они близки. Математика - это приложение логики.

Бертран Рассел объединил свои усилия с одним из величайших математиков и философов Америки, Уайтхедом, и вместе они написали книгу Основания математики. Она намного опередила свое время: она была написана пятьдесят, шестьдесят лет назад, но даже сейчас есть, может быть, лишь дюжина или две людей, которые могут понять, что это такое.

Если бы он жил триста лет, он дал бы нам совершенно новую математику - может быть, более высокую математику, которой интересовались Гурджиев, Успенский и подобные им мистики, высокую математику, имеющую дело не с обыкновенным материальным экспериментом, а с предельными проблемами. А ваша математика, которую вы изучаете в университетах, не может работать с предельными проблемами.

Предельные проблемы лежат вне ее. Нужна совершенно новая математика, поскольку, когда вы подходите ближе к предельному, вы обнаруживаете, что все ваши категории, логика, математика, распадаются на части. Существование ведет себя иначе - настолько иначе, что иногда дважды два может быть три, иногда дважды два может быть пять. Одно определенно: в предельном дважды два никогда не будет четыре.

Я могу привести вам простой пример. Почему в предельном ядре существования дважды два никогда не будет четыре? Потому что нет двух в точности одинаковых вещей. Два стула не являются в точности одинаковыми. Два других стула тоже не являются в точности одинаковыми. Вы складываете их вместе и называете их четырьмя стульями... а они не одинаковы. Каждый стул отличается от другого.

Чтобы быть абсолютно точным, нельзя использовать слово четыре.

Электроны, протоны, нейтроны - глубоко в предельном своем ядре мир ведет себя совершенно по-другому. Если вы выходите из комнаты, мы знаем, что вы можете выйти, только сделав определенный переход, может быть, шагов десять, и тогда вы окажетесь снаружи. Но на предельном уровне электрон делает прыжок, не проходя промежуточных положений. Он в точке А, затем его обнаруживают в точке Б, далеко отстоящей от А, - но он совсем не обнаруживается между этими двумя точками. Он исчезает в А и появляется в Б, и нет прохода между этими двумя точками. Как здесь может действовать обыкновенная математика, геометрия, обыкновенные измерения? Здесь нужно что-то совершенно иное.

И мы оказались в состоянии открыть науку благодаря увеличению продолжительности жизни. Может быть, вы не задумывались над этим. Наука возникла только триста лет назад - почему? Почему не раньше? Мы не нашли ни одного скелета человека старше сорока лет из числа тех, кто жил три тысячи лет назад, не говоря уж о более отдаленных временах. Человек в возрасте сорока лет умирал. Должно быть, сорок лет было предельным возрастом, поскольку не найдено ни одного скелета, который показал бы, что человек умер в пятьдесят, шестьдесят, семьдесят лет; сорок лет - предельный возраст.

Так что нет ничего странного в том, что Веды говорят - и индусы думают, что это для них какая-то потрясающая слава, - что люди никогда не стареют. Индусы думают, что во времена Вед наука была, должно быть, так продвинута, что никто не старел. Это неправда. Правда в том, что все умирали до сорока. Как же можно постареть?

Когда человек начал жить дольше и возраст в семьдесят лет стал средним возрастом, - а в западных странах, в некоторых странах, средним возрастом стало восемьдесят, девяносто лет, - тогда развилась наука. Но во времена сорокалетней продолжительности жизни что мог сделать человек? Он просто пытался как-то выжить: сам, его жена, поколение детей - и наступала смерть. Наука, религия, философия или что-либо более высокое требуют большего Бремени, большей роскоши, большего комфорта.

Теперь человек может жить триста лет. И если человек может жить триста лет, то почему не шестьсот? Почему не тысячу? Когда человек начнет жить триста лет, абсолютно точно, что мы найдем пути к тому, чтобы он жил дольше. Тогда он начнет накапливать мудрость. Тогда он сможет разрабатывать сложные проблемы.

Решать проблемы! Не нужно учить людей служению.

В чем проблемы? Взрыв народонаселения - вот проблема.