Ошо (Бхагаван Шри Раджниш)

Библия Раджниша, книга 1

ее изнасилует ее собственный отец, поэтому она стала прятаться. Так и произошло творение. Она стала коровой, - но Бога не обманешь, он стал быком. Так произошли все животные: женщина постоянно изменялась, так же изменялся и Бог. Вот так начало свое существование все сущее. Бог все еще преследует женщину в миллионах форм. Но сама идея отца, который создал... Он насильник, обыкновенный насильник, вечный насильник - он все еще продолжает преследовать. И вы называете это книгой, созданной Богом?

Поэтому я спросил у женщины: Если вы интересуетесь мной, то как это может быть, что вы интересуетесь и этим маньяком.

Она сказала: Я совсем им не интересуюсь. Вы правы... Это мой муж интересовался им. Он повесил эту фотографию здесь, теперь он умер, и из уважения к нему я не снимаю этой фотографии. Ноя никогда не смотрю на нее. И я всегда радуюсь тому, что мой сын сделал с ним.

Я спросил: Что же ваш сын сделал с ним? Она сказала: Он, бывало, приходил сюда и оставался с нами. У них был прекрасный гостиный зал, человек на пятьсот, по крайней мере, так что они иногда проводили лекции в своем доме.

Однажды.... в то время ребенку было, должно быть, не более пяти или шести лет.

Женщина, конечно, сидела впереди, ребенок сидел впереди, они были хозяевами, муж сидел впереди. И посреди беседы Свами Дивьянанды ребенок сказал громко: Я хочу писать.

И это прямо перед Свами Дивьянандой, весь зал рассмеялся. На самом деле все хотели того же. Лекция была такая, что она вызывала стремление, желание отправиться в туалет. А поскольку все рассмеялись, Дивьянанда очень разгневался.

Этим так называемым религиозным людям присуща такая ярость, такой гнев.

Он подозвал женщину к себе поближе и сказал: Это нехорошо. Вам следует научить своего сына.

Она спросила: Как я могу научить его? Он сказал: Вы можете сделать простую вещь. Вы можете сказать ему, что всякий раз, когда он захочет пойти пописать, пусть он просто скажет: Мама, я хочу пойти попеть. Я хочу петь. Замените слово писать на слово петь. Никто не поймет, только вы будете понимать этот условный язык.

И мать сказала: Ладно.

Спустя шесть или семь месяцев он снова вернулся в Калькутту, остановился там, а мать вынуждена была уехать, поскольку один из ее очень близких родственников был при смерти и она хотела видеть его и быть с ним. Поэтому она сказала Свами: Я уезжаю. Моего мужа нет дома, он всегда приу.одит поздно, а я не хочу брать ребенка с собой. Человек умирает, может быть, еще есть час или два, и я не хочу, чтобы малыш видел агонию смерти. А один он не уснет, он никогда не спит один.

Поэтому будьте так добры, позвольте ему спать с вами а вашей кровати? Свами сказал: Нет проблем. Он может спать со мной на моей кровати. А когда вы вернетесь, вы сможете забрать его в свою кровать.

Так и договорились. Посреди ночи ребенок разбудил Свами и сказал: Свамиджи, я хочу петь.

Свами сказал: Разве время петь посреди ночи? Ты идиот, спи. Не беспокой меня.

Бедный мальчик от страха закрыл глаза, но он хотел петь. Как долго мог он терпеть? Поэтому он снова потряс Свами; тот снова храпел. Он проснулся: Ну что теперь? Мальчик сказал: То же. Невозможно, я больше не могу держаться; я должен петь.

Он сказал: Но что подумают люди по соседству... посреди ночи? И что за песня? Я устал, пробыл в пути целый день, разговаривал с людьми и теперь должен слушать твое пение? Ты не можешь подождать? Я могу послушать утром.

Мальчик сказал: Нет, я не могу ждать.

Свами сказал: Будь немного более терпеливым. Можно подождать, нет проблем.

Пение не такая вещь, ради которой ты не можешь подождать.

Мальчик вынужден был слушать его, потому что он громко кричал. И он был один - отца не было, матери не было. И этот человек говорит, что такое можно контролировать, что можно потерпеть.

Он сказал: Хорошо, я постараюсь. Он закрыл глаза, но через несколько минут...

Свами снова захрапел. Он разбудил его. Он сказал: Теперь, останавливаете вы меня или нет, нужно петь, прямо здесь, в кровати.

Свами сказал: Тогда сделай одно дело - просто шепчи мне на ухо, чтобы никто не слышал. Ты, чертенок, просто шепчи мне на ухо.