Кастанеда Карлос

Путешествие в Икстлэн

надо мной верх. С сарказмом он добавил, что я наверняка охватываю весь район систематически, но таким определенным образом, что не смогу ощутить подходящего места. Он добавил, что сам он знает, где оно находится, поэтому для меня нет никакой возможности импровизировать.

- Что же я должен делать вместо этого? - спросил я.

Дон Хуан заставил меня сесть. Затем он сорвал по одному листу с нескольких кустов и дал их мне. Он велел мне лечь на спину, расстегнуть пояс и положить листья на кожу живота. Он наблюдал за моими движениями и указал, чтобы я прижимал листья к телу обеими руками. Затем он приказал мне закрыть глаза и предупредил, что, если я хочу совершенных результатов, то я не должен ни отпускать листьев, ни открывать глаза, ни пытаться сесть в то время, как он будет поворачивать мое тело в положение силы.

Он взял меня за правую подмышку и развернул. У меня было неодолимое желание взглянуть сквозь полуприкрытые веки, но дон Хуан положил мне ладонь на глаза. Он скомандовал мне, чтобы я сконцентрировал свое внимание только на том чувстве тепла, которое будет исходить из листьев.

Секунду я лежал неподвижно, а затем почувствовал странное тепло, исходящее из листьев. Сначала я его почувствовал ладонями рук, затем тепло распространилось на мой живот и, наконец, оно буквально затопило все мое тело. Через несколько минут мои ноги горели от жара, который мне напоминал те времена, когда у меня была высокая температура.

Я сказал дону Хуану о неприятном ощущении и о своем желании снять обувь. Он сказал, что собирается помочь мне подняться и что я не должен открывать глаз до тех пор, пока он мне не скажет, а также я должен прижимать листья к животу до тех пор, пока не найду подходящее место.

Когда я был на ногах, он прошептал мне на ухо, что мне следует открыть глаза и идти без всякого плана, позволяя силе листьев подталкивать и вести меня.

Я начал бесцельно ходить. Жар моего тела был неудобен. Мне казалось, что у меня поднимается высокая температура, и я ушел в попытки понять, каким способом дон Хуан вызвал ее.

Дон Хуан шел позади меня. Внезапно он издал такой вопль, который почти парализовал меня. Он объяснил, смеясь, что внезапные звуки отпугивают неприятных духов. Я скосил глаза и ходил взад и вперед около получаса. За это время неприятная жара в моем теле превратилась в приятную теплоту. Я ощутил чувство легкости, прохаживаясь по вершине холма. Однако, я чувствовал разочарование. Каким-то образом я ожидал, что замечу какого-то рода зрительное явление, но на периферии моего зрения не было никаких изменений: ни необычной окраски, ни сияния, ни темных масс.

Наконец, я устал от скашивания глаз и открыл их. Я стоял перед маленькой площадкой песчаника, которая была одним из каменистых выступов на вершине холма. Все остальное было просто землей с широко раскиданными небольшими кустами. Казалось, что ранее растительность время от времени выгорала, и что новый подрост еще не созрел. В течение некоторого времени я стоял перед площадкой песчаника, по какой-то причине она казалась мне прекрасной, а затем я просто сел на нее.

- Хорошо, хорошо, - сказал дон Хуан и похлопал меня по спине.

Затем он сказал, чтобы я осторожно вынул листья из-под одежды и положил их на камень.

Как только я снял листья с кожи, я начал остывать. Я пощупал свой пульс. Казалось, он был нормальным.

Дон Хуан рассмеялся и назвал меня доктор Карлос, и спросил, не могу ли я пощупать его пульс тоже. Он сказал, что то, что я ощущал, было силой листьев, что эта сила очистила меня и дала мне возможность выполнить свою задачу.

Я очень искренне убеждал его, что не сделал ничего особенного и что я сел на это место, потому что устал и потому, что находил окраску песчаника очень призывной.

Дон Хуан ничего не сказал. Он стоял в нескольких футах от меня. Внезапно он отпрыгнул назад с невероятной энергией, побежал и перепрыгнул какие-то кусты, вскочив на высокий гребень скальной породы в стороне.

- В чем дело? - спросил я испуганно.

- Следи за направлением, в котором ветер понесет твои листья, - сказал он. - быстро пересчитай их. Ветер приближается. Половину листьев возьми и опять приложи к своему животу.

Я насчитал двадцать листьев. Десять я засунул себе под рубашку, а затем сильный порыв ветра бросил остальные десять в западном направлении. У меня было странное ощущение, когда я наблюдал за улетающими листьями, что реальное существо вещей намеренно бросило их в аморфную массу зеленой растительности.