Кастанеда Карлос

Путешествие в Икстлэн

поведение, их уловки и их привычки. Затем он продолжал разрабатывать каждый из пунктов, которые заметил и, наконец, он поймал и убил большую змею. Он отрезал ей голову, вычистил внутренности, ободрал, а мясо пожарил. В его движениях была такая грация и ловкость, что чистым удовольствием было просто находиться рядом с ним. Я слушал его и следил за ним очарованно. Концентрация внимания у меня была настолько полной, что весь остальной мир практически исчез.

Есть змею было грубым возвращением в мир обычных дел. Я почувствовал тошноту, как только начал жевать кусочек змеиного мяса. Это было ложное отвращение, поскольку мясо было прекрасно. Но мой желудок, казалось, был независимой единицей. Я едва смог проглотить кусочек. Я думал, что у дона Хуана будет сердечный приступ из-за того, как он смеется.

После этого мы уселись для ленивого отдыха в тени скал. Я начал работать над своими заметками, и их объем заставил меня понять, что он дал мне поразительно большое количество информации о гремучих змеях.

- Твой охотничий дух вернулся к тебе, - сказал дон Хуан с серьезным видом. - теперь ты попался.

- Прошу прощения?

Я хотел, чтобы он уточнил свое заявление относительно того, что я попался, но он только смеялся и повторял его.

- Как я попался? - настаивал я.

- Охотники всегда будут охотиться, - сказал он. - я сам охотник.

- Ты хочешь сказать, что охотишься для того, чтобы жить.

- Я охочусь для того, чтобы жить. Я могу жить повсюду на земле.

Он указал рукой на все окружение.

- Быть охотником значит, что ты много знаешь. Это значит, что ты можешь видеть мир по-разному. Для того, чтобы быть охотником, нужно быть в совершенном равновесии со всем остальным. Иначе охота превратится в бессмысленное повседневное занятие. Например, сегодня мы поймали змейку. Я вынужден был извиниться перед ней за то, что прервал ее жизнь так внезапно и так окончательно. Я сделал то, что я сделал, зная, что моя собственная жизнь так же будет оборвана однажды тем же самым образом - внезапно и окончательно. Так что в целом мы и змеи на одной ступеньке. Одна из них накормила нас сегодня.

- Я никогда не понимал такого равновесия, когда я охотился, - сказал я.

- Это неправда, ты не просто убивал животных. Ты и твоя семья ели дичь.

Его заявление несло в себе уверенность человека, который был там. Разумеется, он был прав. Были времена, когда я снабжал случайным мясом дичи всю мою семью.

После колебания я спросил:

- Откуда ты узнал об этом?

- Определенные вещи я просто знаю, - сказал он. - хотя я не могу тебе сказать, как.

Я рассказал ему, что мои тетки и дядья очень серьезно называли всех птиц, каких я приносил, фазаны.

Дон Хуан сказал, что он очень легко себе может представить, как они называют маленьким фазаном, и добавил с комической мимикой, как они будут жевать его. Необычные движения его челюстей вызвали во мне ощущение, что он действительно пережевывает птицу вместе с костями и перьями.

- Я действительно думаю, что у тебя есть склонность к охоте, - сказал он, глядя на меня. - а мы с тобой не за тот конец взялись. Может быть, ты захочешь изменить свой образ жизни для того, чтобы стать охотником.

Он напомнил мне, что я нашел с очень малой затратой сил с моей стороны, что в мире есть для меня хорошие и плохие места. Он добавил также, что я обнаружил специфические окраски, связанные с ними.

- Это означает, что у тебя склонность к охоте, - провозгласил он. - не всякий, кто попытается, найдет свои места и их окраску в одно и то же время.

- Быть охотником звучало очень красиво и романтически. Но для меня это был абсурд, поскольку я не интересовался охотой как-либо в особенности.

- Тебе не нужно заботиться о том, чтобы охотиться или любить охоту, - ответил он на мою жалобу. - у тебя есть естественная склонность. Я полагаю, что самые лучшие охотники никогда не любили охотиться. Они делают это хорошо и в этом все.

У меня было ощущение, что дон Хуан способен любой спор перевести на свою дорожку, и в то же время он утверждал, что совсем не любит разговаривать.

- Это так же, как то, что я тебе рассказывал об охотниках, - сказал он. - совсем не обязательно, чтобы я любил разговаривать. У меня просто есть склонность к этому, и я делаю это хорошо. Вот и все.

Я нашел его умственную подвижность действительно необыкновенной.

- Охотники должны быть исключительно жесткими индивидуумами, - продолжал он. - охотник очень мало оставляет случаю.