Кастанеда Карлос

Отделённая реальность

его людей, - расширяющимся туманом, движущимся за его пределы.

Дон Хуан пристально посмотрел на меня и остановился. Он дрожал.

- Ты можешь идти к кустам теперь, - сказал он. - уже послеполуденное время.

Мне нужно было идти, но я не отваживался. Я чувствовал себя, возможно, скорее нервно, чем испуганно. Однако, у меня не было больше мрачного предчувствия об олли.

Дон Хуан сказал, что это не имело значения, как я чувствую себя, если я был тверд. Он заверил меня, что я был в полной форме и мог безопасно идти в кусты, пока я не приближался к воде.

- Это другое дело, - сказал он. - Мне нужно искупать тебя еще раз, поэтому держись подальше от воды.

Позднее он пожелал, чтобы я отвез его в соседний город. Я упомянул, что поездка будет приятной переменой для меня, потому что я был все еще слаб; мысль, что маг действительно играл со своей смертью, была совершенно ужасной для меня.

- Быть магом - это ужасный груз, - сказал он убежденным тоном. - Я говорил тебе, что намного лучше научиться видеть. Человек, который видит, - это все; в сравнении с ним маг - это бедный человек.

- Что такое магия, дон Хуан?

Он смотрел на меня долгое время и почти незаметно потряс головой.

- Магия - это значит приложить свою волю к ключевому звену, - сказал он. - магия - это вмешательство. Маг ищет и находит ключевое звено во всем, на что он хочет воздействовать, и затем он прилагает туда свою волю. Магу не надо видеть, чтобы быть магом. Все, что ему надо знать, - это как пользоваться своей волей.

Я попросил его объяснить, что он имеет в виду под ключевым звеном. Он задумался на мгновение, а затем сказал, что он знал, чем была моя машина.

- Это явно машина, - сказал я.

- Я имею в виду, что твоя машина - это запальные свечи. Это ключевое звено для меня. Я могу приложить к нему мою волю, и твоя машина не будет работать.

Дон Хуан сел в мою машину. Он показал мне сделать так же, как он сам, и удобно сесть.

- Наблюдай за тем, что я делаю, - сказал он. - Я - ворона, поэтому, в первую очередь я распущу свои перья.

Он задрожал всем своим телом. Его движения напомнили мне воробья, смачивающего свои перья в луже. Он опустил свою голову, подобно птице, макающей свой клюв в воду.

- Это действительно хорошо чувствуется, - сказал он и засмеялся.

Его смех был странным. Он имел очень необычное гипнотическое воздействие на меня. Я вспомнил, что слышал такой же его смех много раз прежде. Возможно, что причиной, почему я никогда открыто не сознавал его, было то, что он никогда не смеялся подобно этому в моем присутствии.

- Затем ворона расслабляет свою шею, - сказал он и начал крутить своей шеей и тереться щеками о свои плечи. - Затем она смотрит на мир одним глазом, а потом другим.

Его голова встряхивалась, когда он утвердительно перекладывал свой взгляд на мир с одного глаза на другой. Звук его смеха повысился. У меня было нелепое чувство, что он собирается превратиться в ворону прямо на моих глазах. Я хотел отделаться смехом, но я был почти парализован. Я действительно чувствовал какую-то охватывающую силу вокруг меня. Я не чувствовал ни страха, ни головокружения, ни сонливости. Мои способности не были затронуты, по моему мнению.

- Заводи свою машину теперь, - сказал дон Хуан.

Я включил стартер и автоматически нажал на педаль газа. Стартер завращался, но зажигания мотора не было. Дон Хуан засмеялся тихим, ритмичным хихиканьем. Я попробовал включить снова: было то же снова. Я потратил, возможно, десять минут, вращая стартер моей машины. Дон Хуан хихикал все это время. Тогда я отказался и сидел там с тяжелой головой.

Он кончил смеяться и рассматривал меня, и я знал тогда, что его смех вводил меня в гипнотический транс. Хотя я вполне сознавал то, что происходило, я чувствовал, что я не был самим собой. В течение времени, когда я не мог завести свою машину, я был очень послушным, почти онемел. Дон Хуан как будто сделал что-то не только с моей машиной, но и со мной тоже. Когда он кончил хихикать, я был убежден, что колдовство кончилось, и стремительно нажал на стартер снова. Я был уверен, что дон Хуан только гипнотизировал меня своим смехом и заставлял меня поверить, что я не мог завести машину. Уголком глаза я видел, что он с любопытством наблюдал за мной, когда я включал мотор и неистово накачивал газ.

Дон Хуан мягко похлопал меня и сказал, что неистовство сделает меня твердым и, возможно, мне не нужно будет купаться в воде снова. Чем более неистовым я буду, тем скорее я смогу оправиться от моей встречи с олли.

- Не смущайся, - сказал дон Хуан. - Дави ногой машину.