Кастанеда Карлос

Активная сторона беcкoнечнocти

ним, когда он доставил ей микроавтобус, и из припаркованной машины, где я прятался, я услышал ее удивление; но, в согласии с ее чувственной природой, ее удивление было нерадостным. Это была реакция тела, всхлипывания с болью, замешательство. Она заплакала, но я знал, что она плачет не потому, что получила подарок. Это была тоска, которая отзывалась во мне. Я обвис на сиденье машины.

Когда я ехал на поезде в Нью-Йорк и летел в Лос-Анджелес, постоянно присутствовало ощущение, что моя жизнь уходит; она вытекала из меня, как песок из пригоршни. Я не чувствовал себя освобожденным или изменившимся, сказав спасибо и до свидания. Совсем наоборот, я глубже, чем когда-либо, почувствовал груз этой странной любви. Мне хотелось рыдать. Снова и снова в моем уме прокручивались названия, которые мой друг Родриго Каммингс придумал для книг, которые так и не были никогда написаны. Он специализировался на придумывании названий. Его самым любимым было Мы все умрем в Голливуде, еще одним - Мы никогда не изменимся, а моим любимым, которое я купил за десять долларов, было Из жизни и грехов Родриго Каммингса. Все эти названия проигрывались в моем уме. Я был Родриго Каммингсом, я застрял во времени и пространстве, и я любил больше жизни двух женщин, и это никогда не изменится. И, как и все мои друзья, я умру в Голливуде.

Я рассказал все это дону Хуану в моем отчете о том, что я считают моим ложным успехом. Он безжалостно отбросил все это. Он сказал, что мои чувства были всего лишь результатом индульгирования и жалости к себе, а чтобы сказать до свидания и спасибо, действительно имея это в виду, и подтвердить это, магам нужно переделать себя, - Сейчас же преодолей свою жалость к себе, - потребовал он. - Преодолей идею, что тебе причинили боль, - и что у тебя будет как несократимый остаток?

Моим несократимым остатком было чувство, что я сделал свой окончательный подарок им обеим. Не в духе возобновления чего-то или причинения кому-то вреда, а в истинном духе того, на что дон Хуан старался мне указать,- в духе воина-путаиественника, чье единственное достоинство, как он сказал, в том, чтобы поддерживать память обо всем, что на него повлияло, чей единственный способ сказать спасибо и до свидания с помощью магического действия - хранить в своем безмолвии все, что любил.

Часть третья ЗА ПРЕДЕЛАМИ СИНТАКСИСА ПРОВОДНИК Я был в доме дона Хуана в Соноре и крепко спал на своей кровати, когда дон Хуан разбудил меня. Я практически всю ночь оставался на ногах, обдумывая концепции, которые он мне объяснил.

- Ты достаточно отдохнул, - сказал он, твердо, почти грубо встряхивая меня за плечи. - Не индульгируи в своей усталости. Твоя усталость - это больше чем усталость, это желание, чтобы тебя не беспокоили. Что-то в тебе возмущается тем, что тебя беспокоят. Но тебе крайне важно раздражать эту твою часть, пока она не сломается. Давай пойдем прогуляемся.

Дон Хуан был прав. Какая-то моя часть чрезвычайно возмущалась, когда ее беспокоили. Я несколько дней хотел спать и не думать больше о магических концепциях дона Хуана. Совершенно против своей воли я поднялся и пошел за ним. Дон Хуан приготовил еду, которую я жадно съел, как будто несколько дней не ел, а потом мы вышли кз дома и направились на восток, к горам. Я был настолько сонным, что не замечал, что сейчас раннее утро, пока не увидел солнца, которое взошло как раз над восточной горной цепью. Я хотел сказать дону Хуану, что я проспал всю ночь без движения, но он заставил меня замолчать. Он сказал, что мы идем в экспедицию в горы на поиски каких-то растений.

- Дон Хуан, что ты собираешься делать с растениями, которые соберешь? -- спросил я его, как только мы отправились в путь.

- Они не для меня, - сказал он с улыбкой. - Они для моего друга, ботаника и аптекаря. Он делает из них настойки.

- Он что, яки, дон Хуан? Он живет здесь в Соноре? - спросил я.

- Нет, он не яки, и не живет здесь, в Соноре. Ты когданибудь с ним встретишься. - Дон Хуан, он что, маг? - Да, он маг, - сухо Ответил он. Я спросил его, можно ли взять несколько растений, чтобы определить их в Ботаническом саду Калифорнийского университета. - Конечно, конечно! -. сказал он. В прошлом я обнаружил, что каждый раз, когда он говорит конечно, он не собирается этого делать. Очевидно, он и не собирался давать мне образцы для определения. Мне стал очень любопытен его друг-маг, и я попросил больше рассказать о нем; может быть, описать его, сказать, где он живет и как дон Хуан с ним познакомился.