Идрис Шах

Сказки Дервишей

ли это

было?.. - уже находилась в объятиях ветра. Она вспомнила также

- да и вспомнила ли?.. - что эта, хоть и не очевидная вещь,

вполне реальна, выполнима.

И речка воспарила в дружелюбные объятия ветра, который

легко и нежно подхватил ее и умчал далеко-далеко, за много

миль, где, достигнув горной вершины, осторожно опустил ее

вниз. А так как у реки, все же, были сомнения, она запомнила и

запечатлела в уме подробности этого опыта более обстоятельно.

- Да, вот теперь я познала свою истинную сущность, - так

размышляла река.

Река познавала, а пески шептали: 'Мы-то знаем; ведь день

за днем это происходит на наших глазах, потому что из нас,

песков, и состоит весь путь

- от берегов до самой до горы'.

Вот потому-то и говорят, что путь, которым потоку жизни

суждено продлиться в своем странствии, осуществляя

непрерывность, записан на песке.

Эта прекрасная история входит в устную традицию многих

m`pndnb и почти постоянно пребывает в обращении среди дервишей

и их учеников.

Она была использована в 'Мистической розе из королевского

сада' сэра Фэрфакса Картрайта, опубликованной в Англии в 1899

году.

Настоящий вариант принадлежит Аваду Афифи, тунисцу,

умершему в 1870 году.

СЛЕПЫЕ И СЛОН

За горами был большой город, все жители которого были

слепыми. Однажды какой-то чужеземный царь со своим войском

расположился лагерем в пустыне неподалеку от города. У него в

войске был огромный боевой слон, прославившийся во многих

битвах. Одним видом своим он уже повергал врагов в трепет.

Всем жителям города не терпелось узнать: что же это такое

- слон. И вот несколько представителей общества слепцов, дабы

разрешить эту задачу, поспешили к царскому лагерю.

Не имея ни малейшего понятия о том, какие бывают слоны,

они принялись ощупывать слона со всех сторон.

При этом каждый, ощупав какую-нибудь одну часть, решил,

что теперь знает все об этом существе.

Когда они вернулись, их окружила толпа нетерпеливых

горожан. Пребывающие в глубоком неведении, слепцы страстно

желали узнать правду от тех, кто заблуждался.

Слепых экспертов наперебой распрашивали о том, какой формы

слон, и выслушивали их объяснения.

Трогавший ухо слона сказал: 'Слон - это нечто большое,

широкое и шершавое, как ковер'.

Тот, кто ощупал хобот сказал: 'У меня есть о нем подлинные

сведения. Он похож на прямую пустотелую трубу, страшную и

разрушительную'.

'Слон могуч и крепок, как колонна', - возразил третий,

ощупавший ногу и ступню.

Каждый пощупал только одну из многих частей слона. И

каждый воспринял его ошибочно. Они не смогли умом охватить

целого: ведь знание не бывает спутником слепцов. Все они что-

то вообразили о слоне, и все были одинаково далеки от истины.

Созданное умозрением не ведает о Божественном. В сей

дисциплине нельзя проложить пути с помощью обычного

интеллекта.

Эта история приводится в переложении Руми - 'Слон в темной

комнате' - и взята из его книги 'Месневи'. Хаким Санаи

приводит эту же сказку в более раннем варианте в первой книге

своего суфийского классического произведения 'Окруженный

стеной сад истины'. Он умер в 1141 году.

И у того, и у другого автора история апеллирует к одному и

тому же аргументу, в соответствии с традицией,

употреблявшемуся суфийскими обучающими мастерами на протяжении

многих веков.

СОБАКА, ПАЛКА И СУФИЙ

Один человек в суфийской одежде шел однажды по дороге и,

увидев на дороге собаку, сильно ударил ее своим посохом.

Завизжав от боли, пес побежал к великому мудрецу Абу-Саиду. Он

кинулся ему в ноги и, продемонстрировав пораненную ногу, все

ему рассказал и попросил быть судьей между ним и тем суфием,

который обошелся с ним столь жестоко.

Мудрец призвал к себе их обоих и сказал суфию: 'О

безголовый! Как посмел ты так поступить с бессловесной

тварью?! Посмотри, что ты натворил!'

- Я тут ни причем, - возразил суфий. - Собака сама

виновата во всем. Я ударил ее вовсе не из прихоти, а потому,

что она запачкала мою одежду.

Однако пес продолжал считать себя несправедливо обиженным;

и тогда несравненный мудрец сказал ему: 'Дабы тебе не хранить

обиду до Великого Суда, позволь мне дать тебе компенсацию за

твои страдания'.

Собака ответила: