- я
принес тебе ручку в доказательство моих слов.
Среди дервишских учителей время от времени повторяется,
что человек, как правило, не в состоянии раскрыть внутреннее
направление событий, что дало бы ему возможность в полной мере
пользоваться своей жизнью.
Эта история, представленная английской аудитории
полковником Вильберфорсом Кларком, из произведения 'Диван-и-
Хафиз', типична для суфийской литературы. Существует
утверждение, что, освоив эту доктрину через подобные
карикатурные иллюстрации, определенные человеческие существа
могут в самом деле 'повысить свою чувствительность' и постичь
внутренний ход событий.
Приводимый здесь вариант взят из дервишской коллекции,
приписываемой Пир-и-ду-Сара, 'обладателю залатанной одежды',
который умер в 1790 году и похоронен в Мазар-и-Шариф, в
Rspjeqr`me.
СВОЕНРАВНАЯ ПРИНЦЕССА
Некогда жил-был один король. Все то, чему его научили с
детства и во что он верил, было для него несомненной истиной.
Но сам он был ограниченным и недалеким человеком, хотя во
многом он был справедлив.
У него было три дочери, и однажды он призвал их к себе и
сказал им:
- Все, чем я владею, принадлежит вам или будет
принадлежать вам. От меня вы получили жизнь. Только от меня
зависит ваше будущее, а значит, и ваша судьба.
Две старшие дочери, полные признательности и доверия к его
словам, туту же с ним согласились.
Но третья дочь, самая младшая, сказала:
- Хотя долг обязывает меня повиноваться тебе, я все же не
могу поверить в то, что моя судьба всегда должна зависеть от
твоей воли.
- Мы проверим это, - сказал король и тут же приказал
заточить девушку в маленькую келью. В своей тюрьме принцесса
провела несколько лет, в то время как ее послушные сестры
привольно жили и наслаждались богатствами, которые могли бы
принадлежать и ей.
Заточив свою дочь, король сказал сам себе:
- Моя дочь томится в келье не по своей воле, а по моей.
Это в полной мере доказывает для всякого здравомыслящего ума,
что не от нее, а именно от меня зависит ее судьба.
Жители той страны, прослышав о том, что случилось с
принцессой, говорили друг другу:
- Все мы знаем нашего правителя, и ничего дурного за ним
не замечали. Раз он обошелся так со своей собственной дочерью,
которая есть его плоть и кровь, значит, она сказала или
сделала что-то очень плохое.
Они искренне думали так, потому что не достигли того
уровня, чтобы обсуждать притязания короля на абсолютную
правоту всегда и во всем.
Время от времени король навещал свою дочь. Он заставал ее
с каждым разом все более ослабевшей и изможденной. Но ничто не
могло сломить ее.
Наконец король потерял терпение: 'Твое упорное
непослушание, - сказал он ей однажды, - может только
раздражить меня еще больше и, возможно, ослабит мой авторитет;
я могу убить тебя, но у меня доброе сердце; поэтому я решил
тебя изгнать за пределы моего царства в дикую пустыню, где
живут только звери и такие же безумцы, как ты, которые не
смогли ужиться в нашем разумном обществе. Там ты быстро
поймешь, можешь ли ты существовать без своей семьи, и если
сможешь, то предпочтешь ли этот образ жизни нашему'.
Его указ был тут же выполнен, и принцессу прогнали за
пределы королевства. И вот она оказалась на свободе: в дикой
местности, в обстановке, ничуть не похожей на ту, к которой
nm` привыкла с детства. Однако вскоре она поняла, что пещера
может стать домом, орехи и фрукты, сорванные с дерева, так же
вкусны, как поданные на золотых тарелках, что тепло исходит от
солнца. Эта местность имела свой собственный климат и жила
своей жизнью. Постепенно девушка приспособилась к новым
условиям: воду она брала из ручья, на земле отыскивала овощи,
а огонь добывала из тлеющего дерева.
- Здесь, - сказала она себе однажды, - все элементы жизни
гармонируют друг с другом, составляют завершенность, которая
ни целиком, ни в частности не подвластна воле моего отца-
короля.
И вот однажды заблудившийся путешественник, оказавшийся
богатым и предприимчивым человеком, повстречался с принцессой.
Он полюбил ее, увез в свою страну, и там они поженились.
Спустя некоторое время они снова вернулись в ту дикую
местность и построили там огромный процветающий город,
воплотивший в полной мере их