Неизвестен

Золотая ветвь (Часть 4)

подводе и окатывают водой. В некоторых областях на севере Германии последнему снопу придают сходство с человеком и называют его Стариком. О женщине, связавшей последний сноп, говорят, что ей достался Старик.

Когда жатва в Западной Пруссии близится к концу, работа гак и спорится в руках у женщин и девушек, потому что никто хочет остаться позади и заполучить Старика, то есть куклу, деланную из последнего снопа, нести которую выпадает на Цолю тому, кто окончит жатву последним. Жители Силезии называют последний сноп Стариком или Старухой и также делают его предметом шуток. Сноп этот бывает необычайных размеров, иногда к нему подвешивают камень. У вендов о TQI^ кому выпало связать последний сноп, говорят, что ему (или ей) достался Старик. Чучело делают из пшеничных колосьев и соломы, придают ему сходство с человеком и украшают цветами. Тот, кто связал последний сноп, должен под смех и шутки остальных крестьян нести его в селение. Чучело вешают в жилище и оставляют его там до тех пор, пока во время следую-, щей жатвы не будет сделан новый Старик.

В некоторых из этих обычаев человек, которого зовут так же, как и последний сноп, и который сидит с ним рядом на последней телеге, по замечанию Маннхардта, явно с ним отождествляется, то есть он или она воплощают дух хлеба, пойманный в последнем снопе. Другими словаки, дух хлеба воплощается в человеке и в снопе одновременно. Еще более явно отождествление человека с последним снопом проявляется в обычае заворачивать в сноп человека, который срезает и вяжет его. Так, в Гермсдорфе, в Силезии, когда-то бытовал обычай привязывать к последнему снопу женщину, которая его связала. В Вейдене (Бавария) к последнему снопу привязывали не того, кто его связал, а того, кто его сжал. В таких случаях этот человек воплощает дух хлеба, подобно тому как человек, обвязанный ветками и листьями, символизирует дух дерева.

Как уже было сказано, часто последний сноп, называемый Старухой, отличается от других снопов своим размером и весом. Так, жители некоторых селений в Западной Пруссии делают Старуху вдвое длинее и вдвое толще, чем обычный сноп, а к середине снопа привязывают камень. Иногда сноп этот настолько тяжел, что человек может поднять его с трудом. В Альт-Пиллау, в Самландии, Старуха нередко вяжется из восьми-девяти снопов, так что человек, которому приходится ее поднимать, кряхтит под такой тяжестью. В Ицгрунде (Сак-; сен-Кобургское княжество) Старуху также делают огромных размеров явно с намерением получить таким путем на следующий год обильный урожай. Из этого можно сделать вывод, что изготовление последнего снопа необычайно большим или тяжелым является колдовским приемом, направленным на сбор обильного урожая в будущем году.

Когда в Шотландии после дня Всех Святых срезали последние колосья, то сделанную из них в форме женщины фигуру иногда называли Карлин или Карлина, что значит Старуха. Если же это происходило до дня Всех Святых, сноп называли Девой. Если последний сноп вязался после захода солнца, его звали Ведьмой и видели в этом дурной знак. Шотландские горцы звали снопы из последних колосьев либо Старой) Женушкой (Cailleach), либо Девой. Первое название распространено в западной, а второе—в центральной и восточной, частях Шотландии. Нам в скором времени предстоит поговорить о Деве. Теперь же нас интересует Старая Женушка. Вот как описывает этот обычай преподобный Д. Д. Кампбелл, свя-ценник на одном из отдаленных Гебридских островов, Тирее, исследователь внимательный и хорошо информированный. «Во время жатвы люди боролись за то, чтобы не оказаться в этом деле последними. Когда обработкой земли занималась еще вся; община, были случаи, что последняя полоска оставалась несжатой, так как никто не хотел за нее браться. Все боялись «голода в доме» в виде воображаемой Старухи (Cailleach), которую нужно будет кормить до следующей жатвы. Этот страх перед Старухой порождал разные состязания и развлечения... Днец, окончивший жатву первым, изготовлял из хлебных колосьев куклу, которая называлась Старая Женушка, и передавал ее следующему. Окончив жатву, тот передавал ее еще менее проворному жнецу. Тот же, кто кончал жатву последним, должен был хранить Старуху в течение года».