Карлос Кастанеда

Искусство сновидения (Часть 1)

шаблон.

Этот шаблон и есть социально значимая часть восприятия, которую надлежит

выделить и изолировать.

- Почему я должен ее изолировать?

- Затем, что она целенаправленно уменьшает объям потенциально

возможного восприятия, заставляя нас быть уверенными в том, что реально

существующее ограничено шаблоном, под который мы подгоняем свое

восприятие. Я убежден, что для выживания человечества людям необходимо

срочно изменить саму социальную основу своего восприятия.

- А какова социальная основа восприятия, дон Хуан?

- Физическая определенность, уверенность в том, что мир состоит из

отдельных конкретных объектов. Я называю это социальной основой потому,

что каждый человек прилагает серьезнейшие усилия, яростно пытаясь

удержать свое восприятие мира в общепринятом русле.

- А как же тогда следует воспринимать мир?

- Все есть энергия. Вся Вселенная - это энергия. Должна измениться

социальная основа нашего восприятия, само качество физической

определенности должно стать иным. Нам следует обрести уверенность -

именно физическую уверенность - в том, что не существует ничего, кроме

энергии. Необходимо совершить усилие, достаточно мощное для того, чтобы

изменить русло восприятия, заставив нас воспринимать энергию как

энергию. Тогда обе возможности выбора будут в кончиках наших пальцев.

- Но возможно ли воспитать людей таким образом? - спросил я.

Дон Хуан ответил, что это возможно. Именно этим он и занимается со

мной и другими учениками. Он обучал нас новому способу восприятия, для

чего, во-первых, заставлял нас осознать, что мы обрабатываем результаты

нашего восприятия, подгоняя их под определянный шаблон, и, во-вторых,

усердно подталкивая нас к непосредственному восприятию энергии. Он

заверил меня, что этот метод в значительной степени подобен тому,

который используется для обучения нас восприятию мира повседневности.

Дон Хуан полагал, что западня социального шаблона, в которую поймано

наше восприятие, теряет силу и прекращает работать, стоит только нам

осознать природу принятого нами шаблона, унаследованного от предков без

малейших попыток критически его исследовать.

- Неважно, положительно или отрицательно было значение восприятия

Вселенной как мира конкретных твердых объектов, но нашим предкам этот

режим восприятия был жизненно необходим, - сказал он. - В течение

множества веков мы воспринимали мир именно таким, и теперь в результате

вынуждены верить, что именно таковыми является, - миром, состоящим из

обособленных конкретных предметов.

- Я не могу представить себе мир другим, дон Хуан, - пожаловался я.

- Для меня он, вне всякого сомнения, - мир конкретных твердых объектов.

Тем более, что доказать это ничего не стоит - достаточно один раз

врезаться лбом в какой-нибудь из них.

- Но разумеется, мир вполне предметен. Мы против этого и не

возражаем.

- О чем же тогда ты говоришь?

- О том, что в первую очередь мир является миром энергии, и лишь

потом - миром объектов. Однако, если мы не начнем с предпосылки,

гласящей, что мир - это энергия, мы никогда не обретем способности

непосредственного восприятия энергии. Нас неизменно будет останавливать

отмеченная только что тобою физическая очевидность 'твердости'

составляющих мир объектов.

Аргументы эти были для меня загадочными. В то время мой разум

просто отказывался принимать к рассмотрению какие бы то ни было пути

понимания мира, кроме традиционно привычного. Утверждение дона Хуана и

установки, к которой он пытался развить, выглядели в моих глазах неким

подобием диковинных теорем, которые я не мог ни принять ни отвергнуть.

- Наш способ восприятия - это способ, свойственный хищнику, -

однажды сказал мне дон Хуан. - Очень эффективный метод оценки и

классификации добычи по степени опасности. Но это - не единственный

доступный способ воспринимать. Существует и другой тип восприятия, с

которым я и пытаюсь тебя познакомить - восприятия сущности всего:

непосредственное восприятие энергии.

Восприятие сути всего заставит нас совершенно по-новому понять,

классифицировать и описать мир. И это новое описание будет гораздо более

захватывающим, чем привычное нам нынешнее, а его язык - несравнимо