Карлос Кастанеда

Сила безмолвия (Часть 1)

заставляло меня хлопать дверьми и стучать по столу, оно

расстраивало меня и делало вспыльчивым.

- Такое ощущение закупоренности переживает каждый человек, - сказал

он. - это напоминание о нашей существующей связи с 'намерением'. У магов

это ощущение еще более острое, поскольку их целью является увеличение

чувствительности их связующего звена до тех пор, пока они не смогут

использовать его функционирование по своей воле.

- Когда давление их связующего звена слишком велико, маги облегчают

его 'выслеживанием' самих себя.

- Мне кажется, я не понимаю значение того, что ты подразумеваешь под

'выслеживанием', - сказал я. - но на каком-о уровне, мне думается, я точно

знаю, что ты хочешь сказать.

- Я попробую помочь тебе прояснить то, что ты знаешь, - сказал он. -

'выслеживание' - это процедура, очень простая сама по себе.

'Выслеживанием' называется особое поведение, которое следует определенным

принципам. Это скрытое, тайное, обманчивое поведение задумано для создания

встряски. И когда ты 'выслеживаешь' себя, ты даешь себе встряску,

используя свое собственное поведение безжалостным и хитрым образом.

Он объявил, что когда сознание мага застревает под тяжестью его

перцептуально-вводимой информации - именно это и происходило со мной -

самым лучшим и, возможно, единственным средством является использование

идеи смерти, которая создает эту встряску 'выслеживания'.

- Следовательно, идея смерти монументально важна в жизни мага, -

продолжал дон Хуан. - я показал тебе массу вещей о смерти, пытаясь убедить

тебя, что наше знание нашего предстоящего и неизбежного конца дает нам

трезвость. Наиболее дорогостоящей ошибкой обычного человека является

индульгирование на чувстве бессмертия. Мы как бы верим, что, не думая о

смерти, мы тем самым защищаем себя от нее.

- Ты должен согласиться, дон Хуан, что, не думая о смерти, мы тем

самым защищаем себя от волнений по поводу нее.

- Да, это служит той же цели, - признался он. - но эта цель

недостойна обычных людей, а для магов вообще является пародией. Без ясного

взгляда на смерть не будет ни порядка, ни трезвости, ни красоты. Маги

борются для достижения этого критического понимания для того, чтобы на

самом глубочайшем уровне они могли признать, что у них нет уверенности,

что их жизнь продлится хоть на миг дольше. Это признание дает магам

мужество быть терпеливыми, и, тем не менее, совершать поступки, мужество

быть покорными, не превращаясь в глупцов.

Дон Хуан смерил меня взглядом. Он улыбнулся и покачал головой.

- Да, - продолжал он, - идея смерти - это единственная вещь, которая

дает магам мужество. Странно, не правда ли? Она дает магам мужество быть

хитрыми, не становясь самодовольными, и прежде всего, она дает им мужество

быть безжалостными без потакания собственной важности.

Он снова улыбнулся и подтолкнул меня. Я сказал ему, что меня

бесконечно пугает идея моей смерти и то, что я должен думать о ней

постоянно, причем она совершенно не давала мне мужества и не вдохновляла

меня на совершение поступков. Единственно, она делала меня циничным или

заставляла впадать в состояние глубокой меланхолии.

- Твоя проблема очень проста, - сказал он. - ты легко становишься

одержимым. Я уже говорил тебе, что маги 'выслеживают' самих себя, чтобы

разрушить силу своих навязчивых идей. Есть много способов 'выслеживать'

себя. Если ты не хочешь использовать идею своей смерти, используй для

'выслеживания' себя стихи, которые ты читаешь мне.

- Прости, не расслышал?

- Я говорил тебе уже, что есть много причин, по которым я люблю

стихи, - сказал он. - с помощью их я 'выслеживаю' себя. С помощью них я

даю себе встряску.

Он объяснил, что поэты подсознательно тоскуют по миру магов. Но

поскольку они не являются магами на пути знания, их тоска - единственное,

что они имеют.

- Давай посмотрим, сможешь ли ты ощутить то, о чем я говорю, - сказал

он, передав мне сборник стихов Жозе Геростиса.

Я открыл его на закладке, и он указал мне стихотворение, которое ему

понравилось....

Это непрерывное, упорное умирание,

Это проживание смерти,

Которое убивает тебя, о боже,

В твоих строгих ваяниях,

В розах, в камнях,

В неукротимых звездах,