Карлос Кастанеда

Внутренний огонь (Часть 2)

мне хотелось отдыхать, спать, но дон Хуан

спешил со временем. Он сразу же начал свои объяснения. Он сказал, что

древние видящие нашли способ использования накатывающей силы для

передвижения. Вместо того, чтобы умереть под напором опрокидывающей силы,

они оседлали накат и позволили ему сдвинуть свою точку сборки до пределов

человеческих возможностей.

Дон Хуан выразил беспристрастное восхищение таким достижением. Он

признал, что ничто другое не может дать такого толчка точке сборки, как

накат.

Я попросил объяснить различие между толчком наката и толчком земли.

Он сказал, что земной толчок является силой настройки только янтарных

эманаций. Этот толчок возвышает сознание до немыслимой степени. Для новых

видящих это прорыв в неограниченное сознание, которое они называют полной

свободой.

Толчок наката, с другой стороны - это сила смерти. Под ударом наката

точка сборки смещается в новое непредсказуемое положение. Поэтому древние

видящие были всегда одиноки в своих путешествиях, хотя все предприятия,

которыми они занимались, всегда были общими, но компания других видящих в

таких путешествиях была случайной, и обычно означала борьбу за

превосходство.

Я признался дону Хуану, что интересы древних видящих, какими бы они

ни были, звучат для меня хуже, чем самые отвратительные и страшные сказки.

Он громоподобно расхохотался. Он, видимо, был доволен.

- Ты все же должен признать, как бы это ни было противно, что те

дьяволы были очень смелыми, - продолжал он. - я сам не люблю их, как ты

знаешь, но не могу не восхищаться ими. Их любовь к жизни, поистине,

непостижима для меня.

- Какая же это любовь, дон Хуан? Это что-то тошнотворное, - сказал я.

- Что же еще могло толкнуть этих людей в такие крайности, как не

любовь? - ответил он. - они любили жизнь настолько, что не желали с ней

расстаться. Именно так я вижу это. Мой благодетель видел нечто другое: он

полагал, что они боялись смерти, а это не то же самое, что любовь к жизни.

Я сказал бы, что они боялись умереть потому, что любили жизнь, и потому,

что видели чудеса, а не потому, что были мелкими алчными чудовищами. Ни в

коей мере! Они заблуждались, потому что никто никогда не остановил их и

они испортились, как избалованные дети, но их смелость была безупречной, и

таким же было их мужество.

- Отправится ли кто-нибудь в неведомое из алчности? Никогда. Алчность

действует только в мире обыденных дел. Чтобы принять вызов устрашающего

одиночества, нужно нечто большее, чем алчность - нужно иметь любовь,

любовь к жизни, к авантюре, к тайне. Нужно иметь неиссякаемое любопытство

и крепкую кишку. Поэтому не говори мне этой чепухи, что тебе противно. Это

неподражаемо!

Глаза дона Хуана сияли от внутреннего смеха. Он поставил меня на

место, но смеялся и над этим.

Дон Хуан оставил меня одного в комнате, быть может, на час. Мне

хотелось разобраться в своих мыслях и чувствах, но у меня не было способа

сделать это. Я знал, вне всякого сомнения, что моя точка сборки находится

в позиции, где не преобладает рассудок, и все же мной двигало рассудочное

беспокойство. Дон Хуан сказал, что с методической точки зрения при сдвиге

точки сборки мы спим. Меня интересовало, например, находился ли я в спящем

состоянии для внешнего наблюдателя, как Хенаро был спящим для меня.

Как только дон Хуан вернулся, я спросил его об этом.

- Ты в спящем состоянии, без всякой натяжки, - ответил он. - если бы

люди в нормальном состоянии сознания увидели тебя теперь, ты показался бы

им чуточку шатающимся, даже пьяным.

Он объяснил, что во время нормального сна сдвиг точки сборки идет

вдоль любого края человеческой полосы. Такой сдвиг всегда связан со сном в

постели, а сдвиг, обусловленный практикой, происходит в среднем сечении

человеческой полосы и не связан со сном в постели, хотя сновидец находится

в состоянии сна.

- Как раз на этом стыке новые и древние видящие разделились в своем

поиске силы, - продолжал он. - древние желали иметь копию тела, но с

большей физической прочностью, так что они заставляли свою точку сборки

скользить вдоль правого края человеческой полосы. Чем глубже они уходили

вдоль правого края, тем более странным становилось их тело сновидения.

Прошлой ночью ты сам был свидетелем чудовищных результатов сдвига вдоль

правого края.