Карлос Кастанеда

Дар орла (Часть 2)

готова идти на все. Селестино

был категорически против. Он хотел передать служанку властям.

Флоринда вмешалась не столько из жалости, сколько из опасения, что сама

не найдет знахарку.

Внезапно Флоринда встала. Она сказала, что мне пора уезжать. Она

взяла меня за руку и проводила до двери, как если бы я был старым и

дорогим другом. Она объяснила, что я выдохся, потому что находиться в

левостороннем сознании, это значит быть в особом и неустойчивом

состоянии, пользоваться которым нужно с перерывами. Это, конечно, не

состояние силы. Доказательством этого было хотя бы то, что я чуть не

умер, когда Сильвио Мануэль попытался подстегнуть мое второе внимание,

заставляя меня смело входить в него. Она сказала, что нет такого

способа на земле, путем которого мы могли бы приказать кому бы то ни

было или самим себе набирать знания. Это дело медленное, и тело в

должное время и в должных обстоятельствах безупречности само ускоряет

накопление знаний, без вмешательства желания.

Некоторое время мы стояли у входной двери, обмениваясь приятными

замечаниями и тривиальностями. Внезапно она сказала, что причина, по

которой нагваль Хуан Матус привел меня к ней, в том, что он знает, что

его время на земле подходит к концу. Две формы инструктажа, которые я

должен был получить, согласно мастерскому плану Сильвио Мануэля, были

уже завершены. Все, что осталось еще не сделанным, - это то, что она

собирается сказать мне.

Она подчеркнула, что это в действительности не совсем инструктаж,

а скорее установленные связи между ею и мной.

В следующий раз дон Хуан привел меня к Флоринде и прежде, чем

оставить меня у двери, он повторил мне то, что я уже слышал от нее, -

что приближается то время, когда он и его партия войдут в третье

внимание. Прежде, чем я успел задать ему вопрос, он толкнул меня внутрь

дома. Его толчок перенес меня не только в дом, но также и в мое самое

острое состояние сознания. Я увидел стену тумана.

Флоринда стояла в холле, как бы ожидая, когда дон Хуан втолкнет

меня. Она взяла меня за руку и спокойно провела в жилую комнату. Мы

сели. Я хотел начать разговор, но не мог говорить. Она объяснила, что

толчок безупречного воина, подобного нагвалю Хуану Матусу, может

вызвать перемещение в другую область сознания. Она сказала, что моей

ошибкой было считать, что важна сама эта процедура. Процедура

вталкивания воина в другое состояние сознания применима только лишь

тогда, когда оба воина, в особенности тот, кто толкает, безупречны и

обладают личной силой.

Тот факт, что я видел стену тумана, заставлял меня нервничать на

физическом плане. Мое тело неудержимо дрожало. Флоринда сказала, что

мое тело дрожит потому, что оно привыкло к активности во время

нахождения в этом состоянии сознания, но что мое тело может также

научиться фокусировать свое самое острое внимание на все, что

говорится, а не на том что делается.

- 149 -

Она сказала мне, что быть помещенным в левостороннее сознание

является своего рода ставкой на будущее. Заставляя меня входить в

состояние повышенного сознания и позволяя мне взаимодействовать со

своими воинами только тогда, когда я нахожусь в этом состоянии, нагваль

Хуан Матус получает уверенность, что в будущем у меня будет ступенька,

на которую я смогу встать. Она сказала, что его стратегией было

вырастить небольшую часть другого меня, намеренно наполняя ее

воспоминаниями о взаимодействии. Воспоминания забудутся, чтобы потом

пробиться когда-нибудь на поверхность и послужить рациональной исходной

точкой, откуда можно отправиться в неизмеримую безбрежность другого

'я'.

Из-за того, что я так нервничал, она предложила успокоить меня

тем, что продолжит рассказ о своей жизни, который, пояснила она, в

действительности не является рассказом о ее жизни, как светской

женщины, но рассказом о том, как избалованной, богатой никчемности

помогли стать воином.

Она сказала, что как только решила навестить знахарку, остановить

ее было уже нельзя. Она отправилась на носилках, которые несли служанка

и 4 мужчины, в двухдневное путешествие, которое изменило ход ее жизни.

Дороги не было. Это были горы, и иногда мужчинам приходилось нести ее

на спине.