Следовательно, задачей воспоминания была задача соединения наших
левой и правой сторон в объединение этих двух различных форм восприятия
в единое целое. Это была задача по закреплению нашей целостности путем
преобразования интенсивности в линейную последовательность.
Для нас стало ясно, что та деятельность, в которой мы принимали
участие, могла занимать очень мало времени по часам. По причинам нашей
- 91 -
неспособности воспринимать в терминах интенсивности мы могли иметь
только подсознательное восприятие больших отрезков времени. Горда
считала, что если бы мы смогли расположить интенсивность в линейной
последовательности, то могли бы честно считать, что прожили тысячу лет.
Тот прагматический шаг, который предпринял дон Хуан, чтобы
облегчить нам задачу воспоминания, состоял в том, что он вводил нас в
контакты с различными людьми, пока мы находились в состоянии
повышенного осознания.
Он тщательно следил за тем, чтобы мы не видели этих людей, пока
находились в состоянии обычного осознания; так он создал подходящие
условия для воспоминания.
Закончив наши воспоминания, мы с Гордой вошли в очень смутное
состояние. У нас было детальное знание о социальных взаимодействиях,
которые мы разделяли с доном Хуаном и его компаньонами.
Это не были воспоминания в том смысле, как я мог бы вспомнить
эпизод из своего детства; это были более чем живые детальнейшие
воспоминания о событиях. Мы восстановили разговоры, которые, казалось,
еще звучали у нас в ушах, как если бы мы одновременно слушали это.
Мы оба чувствовали, что излишним было бы стараться разобраться в
том, что с нами происходило.
Все то, что мы вспоминали с точки зрения нашего опыта, происходило
прямо сейчас. Таков был характер наших воспоминаний. Наконец-то мы с
Гордой могли ответить на те вопросы, что так нас мучили. Мы вспомнили,
кем была женщина-нагваль, какое место она среди нас занимала, какова
была ее роль. Мы скорее вычислили, чем вспомнили, что провели
одинаковое количество времени с доном Хуаном и доном Хенаро в состоянии
нормального осознания - и с доном Хуаном и его другими компаньонами в
состоянии повышенного осознания. Мы восстановили каждый нюанс этих
взаимоотношений, которые были скрыты интенсивностью.
После вдумчивого обзора всего того, что мы обнаружили, мы
соединили, хоть и в минимальной степени, две стороны своего существа.
Затем мы обратились к другим темам и новые вопросы встали на месте
старых.
Существовало три предмета, три вопроса, которые суммировали все
то, что нас волновало. Кто такой был дон Хуан и кем были его
компаньоны? Что они в действительности делали с нами? И куда все они
ушли?
* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Дар орла *
9. Правило нагваля
Дон Хуан был очень скупым на информацию о своем прошлом и своей
личной жизни. Его сдержанность была главным образом дидактическим
средством; насколько это касалось его самого, то его время начиналось с
того момента, когда он стал воином. Все, что случилось с ним раньше,
имело очень мало значения.
- 92 -
Все, что мы с Гордой знали о его ранней жизни, - это что он
родился в Аризоне от родителей индейских племен яки и юма. Когда он
был еще ребенком, его родители перевезли его жить к индейцам яки, в
Северную Мексику. В 10-летнем возрасте он был вовлечен в водоворот
войн яки. Его мать была убита, а отец захвачен в плен мексиканской
армией. И дон Хуан, и его отец были сосланы в центр для перемещенных
лиц на крайний юг штата Юкатан. Там он и вырос.
О том, что происходило с ним в течение этого периода, он нам
никогда не рассказывал.
Дон Хуан считал, что нет необходимости говорить нам об этом. Я
считал иначе. То значение, которое я придавал этому отрезку его жизни,
исходило из моего убеждения, что все отличительные черты и характер его
лидерства закладывались в том опыте, который он приобрел именно в то
время.
Однако не этот опыт, каким бы важным он ни был, делал его столь
неизмеримо важной фигурой в наших глазах и в глазах его других
компаньонов.
Его выдающееся положение покоилось на том случайном акте, путем
которого он вошел в 'правило'.
Быть вовлеченным