листик, но дон Хенаро остановил меня. Он удержал мою
руку с огромной силой. Я взвился от боли и заметил тогда, что он только
слегка коснулся пальцем моей руки.
Он определенно сознавал, что он сделал и что я испытал. Он быстро
поднял пальцы, а затем опять слегка коснулся ими моей руки. Он повторил это
еще раз и рассмеялся как довольный ребенок, видя, как я гримасничаю. Затем
он повернулся ко мне в профиль. Его горбатый нос делал его похожим на птицу.
Птицу со странными длинными белыми зубами.
Тихим голосом дон Хуан сказал, чтобы я ничего не трогал. Я спросил его,
не знает ли он, какие посевы выращивались здесь. Казалось, он собирался мне
ответить, но дон Хенаро вмешался и сказал, что это было поле червей.
Дон Хуан посмотрел на меня пристально, не улыбаясь. Бессмысленный ответ
дона Хенаро, казалось, был шуткой. Я подождал какого-нибудь намека, чтобы
начать смеяться, но они смотрели на меня.
- Поле гигантских червей, - сказал дон Хенаро. - да, то, что здесь
росло, было самыми очаровательными червями, которых ты когда-либо видел.
Он повернулся к дону Хуану. Секунду они смотрели друг на друга.
- Разве это не так? - спросил он. - Абсолютно верно, - сказал дон Хуан
и, повернувшись ко мне, добавил тихим голосом, - сегодня Хенаро держит
бразды правления. Только он может сказать что есть что. Поэтому делай все в
точности, как он говорит.
Мысль, что дон Хенаро держит бразды правления наполнила меня ужасом. Я
повернулся к дону Хуану, чтобы сказать ему об этом, но прежде чем я успел
произнести свои слова, дон Хенаро издал длинный поразительный крик. Крик
настолько громкий и пугающий, что я упал на спину, и у меня судорогой свело
шею, и мои волосы взлетели вверх, как будто бы их вздуло ветром. Я испытал
момент полной бессвязности и остался бы приклеенным к месту, если бы не дон
Хуан, который с невероятной скоростью и контролем перевернул мое тело таким
образом, чтобы мои глаза стали свидетелем невообразимого поступка. Дон
Хенаро стоял горизонтально примерно в тридцати метрах над землей на стволе
эвкалипта, который находился примерно в сто метрах от нас. То есть он стоял,
расставив ноги примерно на метр перпендикулярно к дереву. Казалось, у него
были крючки на подошвах и при помощи их он смог обмануть гравитацию. Руки
его были сложены на груди, а спина повернута ко мне.
Я смотрел на него. Я не хотел моргать из страха потерять его из виду. Я
сделал быстрый подсчет и заключил, что если я смогу удержать его в поле
своего зрения, то я смогу заметить намек, движение, жест или что-либо еще,
что поможет мне понять происходящее.
Я ощутил голову дона Хуана около своего правого уха и услышал его шепот
о том, что любая попытка найти объяснение, бесполезна и идиотична. Я услышал
как он повторяет: 'втяни свой живот, глубже, глубже'.
Это была техника, которой он меня обучил несколькими годами ранее,
чтобы ею пользоваться в минуты большой опасности, страха или стресса. Она
состояла из того, чтобы толкнуть диафрагму вниз, делая четыре резких вдоха
воздуха через рот, за которыми следовали четыре вдоха и выдоха через нос. Он
объяснил, что короткие вдохи воздуха должны ощущаться как толчки в средней
части живота и что плотное удерживание сцепленных рук на пупке давало силу
брюшному прессу и помогало контролировать короткие и глубокие вдохи.
Глубокие вдохи должны были удерживаться в течение счета до восьми в то
время, как диафрагма нажималась вниз. Выдохи делались дважды через нос и
дважды через рот, медленно и быстро в зависимости от предпочтения.
Я автоматически повиновался дону Хуану. Однако я не осмеливался отвести
глаза от дона Хенаро. Пока я продолжал дышать, мое тело расслабилось, и я
смог осознать, что дон Хуан поворачивает мои ноги. Очевидно, когда он
повернул меня вокруг, моя правая нога зацепилась за кусок земли и была
неудобно подогнута. Когда он выпрямил меня, я сообразил, что мое потрясение
от того, что я увидел дона Хенаро стоящим на стволе дерева, заставило меня
забыть о своем неудобстве.
Дон Хуан прошептал мне на ухо, чтобы я не смотрел на дона Хенаро
пристально. Я услышал, как он говорит: 'моргай, моргай'.
На секунду я чувствовал, что сопротивляюсь. Дон Хуан скомандовал мне
вновь. Я был убежден, что все это дело было как-то связано со мной как со
зрителем, и если я, как единственный свидетель поступка