Карлос Кастанеда

Сказка о силе (Часть 1)

судить. Способна раскрывать реальность в царстве

нашего сознания.

На дона Хуана это не повлияло. Он засмеялся. - Раскрывание реальности,

- сказал он, подражая мне, - это тональ. Я настаивал на том, что тоналем

может быть названо эмпирическое эго, находящееся в проходящем потоке

сознания или опыта человека, в то время как трансцендентальное эго находится

позади этого потока.

- Наблюдая, я полагаю, - сказал он насмешливо. - Правильно, наблюдая

само себя, - сказал я.

- Я слышу как ты говоришь, - сказал он, - но ты не говоришь ничего.

Нагваль это не опыт, не интуиция и не сознание. Эти термины и все остальное,

что бы ты ни сказал, являются только предметами острова тоналя. Нагваль, с

другой стороны, это только эффект. Тональ начинается с рождением и кончается

со смертью. Но нагваль не кончается никогда. Нагваль не имеет предела. Я

сказал, что нагваль это то, где обитает сила. Это был только способ

упомянуть его. По причине его эффектов, возможно, нагваль лучше всего может

быть понят в терминах силы. Например, когда ты почувствовал себя онемевшим и

не мог говорить сегодня утром, я фактически успокаивал тебя, то-есть на тебя

действовал мой нагваль.

- Как это было возможно, дон Хуан? - Ты не поверишь, но никто не знает

как. Все, что я знаю, так это то, что я хотел твоего нераздельного внимания,

а затем мой нагваль приступил к работе над тобой. До этих пор я знаю, потому

что я мог видеть его эффект, но я не знаю, как он работает.

Некоторое время он молчал. Я хотел продолжить разговор на ту же тему и

попытался задать ему вопрос. Он заставил меня замолчать.

- Можно сказать, что нагваль ответственен за творчество, - сказал он

наконец и посмотрел на меня пристально. - нагваль - единственная часть нас,

которая может творить.

Он оставался спокойным, глядя на меня. Я почувствовал, что он

определенно ведет меня в ту область, которую мне хотелось бы, чтобы он

осветил получше. Он сказал, что тональ не создает ничего, а только является

свидетелем и оценщиком. Я спросил его, как он объясняет тот факт, что мы

конструируем суперсооружения и машины.

- Это не творчество, - сказал он. - это только спаивание. Мы можем

спаять все, что угодно, нашими руками лично или объединяясь с руками других

тоналей. Группа тоналей может спаять все, что угодно. Суперсооружения, как

ты сказал.

- Но что же такое тогда творчество, дон Хуан? Он посмотрел на меня,

скосив глаза. Мягко усмехнувшись, он поднял правую руку над головой и резким

движением повернул кисть, как бы поворачивая дверную ручку.

- Творчество вот, - сказал он и понес свою ладонь на уровне моих глаз.

Мне потребовалось невероятно долгое время для того, чтобы сфокусировать

глаза на его руке. Я ощущал, что прозрачная мембрана держала все мое тело в

фиксированном положении, и что мне нужно прорвать ее, чтобы остановить свой

взгляд на его руке. Я старался, пока капли пота не попали мне в глаза.

Наконец, я услышал или ощутил хлопок, и мои глаза и моя голова дернулись,

освободившись.

На его правой ладони находился самый любопытный грызун, какого я

когда-либо видел. Он был похож на белку с пушистым хвостом. Однако, в шерсти

его хвоста были жесткие щетинки.

- Потрогай его, - сказал дон Хуан тихо. Я автоматически повиновался и

погладил пальцем по мягкой спинке. Дон Хуан поднес руку ближе к моим глазам,

и тогда я заметил нечто, что бросило меня в нервные судороги. У белки были

очки и большие зубы.

- Он похож на японца, - сказал я и начал истерически смеяться.

Затем грызун стал расти на ладони дона Хуана, и в то время, как мои

глаза были еще полны слез от смеха, грызун стал таким громадным, что исчез.

Он буквально вышел за границы моего поля зрения. Это произошло так быстро,

что застало меня во время раската смеха. Когда я взглянул вновь, или когда я

вытер глаза и сфокусировал их должным образом, я смотрел на дона Хуана. Он

сидел на скамейке, а я стоял перед ним, хотя и не помнил, когда встал. На

мгновение моя нервозность была неудержимой. Дон Хуан спокойно поднялся,

заставил меня сесть, зажал мой подбородок между бицепсом и локтем левой руки

и ударил меня по макушке костяшками пальцев правой руки. Эффект был подобен

удару электрического тока, он моментально меня успокоил. Было так много

вещей, которые я хотел спросить. Но мои слова не могли пробиться через все