Карлос Кастанеда

Второе кольцо силы (Часть 1)

своими телами в пропасть?

- Я не знаю, - сказал он. - я действительно не знаю.

- Но ты был там со мной.

- В том-то и дело. Был ли я реально там?

Я был раздражен его загадочными ответами. У меня было

чувство, что если бы я встряхнул его или стиснул, то нечто в

нем высвободилось бы. Мне казалось, что он намеренно

утаивает нечто важное. Я заявил, что он, по-видимому, решил

быть скрытным со мной, хотя нас и связывают узы полного

доверия.

Паблито качнул головой, как будто молча возражал против

моего обвинения.

Я попросил его подробно изложить мне все его

переживания, начиная с момента, предшествовавшего нашему

прыжку, когда дон Хуан и дон Хенаро готовили нас вместе к

заключительному натиску.

Ответ Паблито был путанным и непоследовательным. Все,

что он мог вспомнить о последних минутах перед нашим прыжком

в пропасть, было то, как дон Хуан и дон Хенаро попрощались с

нами обоими и скрылись в темноте, его сила иссякла, он был

на грани фиаско, но я держал его за руку и подвел его к краю

пропасти, и там он отключился.

- Что случилось после того, как ты отключился, Паблито?

- Я не знаю.

- Были ли у тебя сны или видения? Что ты видел?

- Что касается меня, то у меня не было никаких видений,

а если и были, я не мог уделить им никакого внимания. Мое

отсутствие безупречности препятствует мне вспомнить их.

- А потом что случилось?

- Я проснулся в прежнем доме Хенаро. Я не знаю, как я

туда попал.

Он замолчал, а я лихорадочно искал в своем уме

какой-нибудь вопрос, комментарий, критическое замечание или

что-нибудь другое, что добавило бы больше широты его

утверждениям. Фактически, ничто в утверждениях Паблито не

помогало подкреплению того, что случилось со мной. Я

чувствовал себя обманутым. Я почти рассердился на него. Я

ощущал смесь жалости к Паблито и к себе самому и в то же

время очень интенсивное разочарование.

- Мне жаль, что я так разочаровал тебя, - сказал

Паблито.

Моей немедленной реакцией на его слова было скрыть свои

ощущения и заверить его, что я вовсе не разочарован.

- Я маг, - сказал он, смеясь, - скверный маг, но этого

достаточно для того, чтобы знать, что мое тело говорит мне.

И сейчас оно говорит мне, что ты сердишься на меня.

- Я не сержусь, Паблито! - воскликнул я.

- Это то, что говорит твой разум, а не твое тело, -

сказал он. - твое тело сердится. Твой разум, однако, не

находит причины сердится на меня, так что ты попал под

перекрестный огонь. Самое малое, что я могу сделать для

тебя, так это распутать это. Твое тело сердится, т.к. оно

знает, что я не безупречен и что только безупречный воин

может помочь тебе. Твое тело сердится потому, что оно

ощущает, что я опустошаю себя. Оно знало об этом в ту же

минуту, когда я вошел через эту дверь.

Я не знал, что сказать. Я ощутил прилив запоздалого

осознания. По-видимому, он был прав, говоря, что мое тело

знало все это. Во всяком случае, его прямота, с которой он

выступил против моих ощущений, притупила остроту моего

расстройства. Я задал себе вопрос, не играет ли сейчас

Паблито в какую-нибудь игру со мной. Я сказал ему, что,

будучи таким прямым и уверенным, он, по-видимому, не мог

быть таким слабым, каким обрисовал себя мне.

- Моя слабость довела меня до того, что у меня

появилось томление, - сказал он почти шепотом. - я дошел

даже до такого состояния, что томлюсь по жизни обыкновенного

человека. Можешь ты поверить в это?

- Этого не может быть, Паблито! - воскликнул я.

- Может, - ответил он. - я тоскую по великой привилегии

ходить по земле, как обычный человек, без этого ужасного

бремени.

Я нашел его позицию просто невозможной и принялся снова

и снова восклицать, что этого не может быть. Паблито

посмотрел на меня и вздохнул. Внезапно мною овладело

понимание. Он, по-видимому, готов был разрыдаться. Мое

понимание повлекло за собой интенсивное сочувствие. Никто из

нас не мог помочь друг другу.

В этот момент в кухню вернулась ла Горда. Паблито,

казалось, испытал мгновенное оживление. Он вскочил на ноги и

затопал по полу.

- Какого дьявола тебе здесь надо? - завопил он

визгливым и нервным голосом. - почему ты шныряешь вокруг?

Ла Горда обратилась ко мне, словно его не существовало.