Карлос Кастанеда

Второе кольцо силы (Часть 1)

мной.

Я объяснил Жозефине движение рукой и сказал ей, что она

должна вытолкнуть свой блок, двигая рукой этим образом.

Глаза Жозефины застыли. Она, казалось, находилась в

трансе. Она двигала своим ртом, производя едва слышные

звуки. Она попыталась двигать своей рукой, но ее возбуждение

было таким интенсивным, что она махала ею без всякой

координации. Я попытался скорректировать ее движения, но

она, по-видимому, была в таком помраченном состоянии, что не

могла даже услышать, что я говорю. Ее глаза вышли из фокуса,

и я знал, что она находится на грани потери сознания. Роза,

по-видимому, осознала происходящее, она отпрыгнула в

сторону, схватила чашку с водой и плеснула ее на лицо

Жозефины. Глаза Жозефины закатились, обнаружив белки. Она

много раз моргала, прежде чем смогла сфокусировать свои

глаза снова. Она двигала ртом, но не производила никаких

звуков.

- Коснись ее горла! - закричала мне Роза.

- Нет! Нет! - в ответ закричала Лидия. - коснись ее

головы. Это у нее в голове, тупица!

Она схватила мою руку, и я вынужден был позволить ей

поместить ее на голове Жозефины.

Жозефина дрожала и мало-помалу она издала серию слабых

звуков. Они казались мне каким-то образом более мелодичными,

чем нечеловеческие звуки, которые она производила раньше.

Роза тоже, должно быть, заметила разницу.

- Ты слышишь это? Ты слышишь это? - спросила она меня

шепотом.

Но, несмотря на эту разницу, Жозефина издала другую

серию звуков, более чудовищных, чем раньше. Когда она

успокоилась, она всхлипнула на момент, а потом вошла в

другое состояние эйфории. Лидия и Роза в конце концов

успокоили ее. Она плюхнулась на скамейку, по-видимому,

изможденная. Она с трудом могла поднять свои веки, чтобы

взглянуть на меня. Она кротко улыбалась.

- Я очень, очень огорчен, - сказал я и взял ее за руку.

Все ее тело вибрировало. Она опустила голову и снова начала

плакать. Я ощутил волну горячего сочувствия к ней. В тот

момент я отдал бы свою жизнь, чтобы помочь ей.

Она неконтролируемо всхлипнула, пытаясь заговорить со

мной. Лидия и Роза были, по-видимому, так захвачены ее

драмой, что делали те же самые гримасы своими ртами.

- Ради всего святого, сделай что-нибудь! - воскликнула

Роза умоляющим тоном.

Я испытывал невыносимую тревогу. Жозефина встала и

заключила меня в объятия или, скорее, вцепилась в меня и

рванула меня прочь от стола. В этот момент Лидия и Роза с

удивительной проворностью схватили меня за плечи обеими

руками и в то же самое время подцепили пятки моих ног

своими. Вес тела Жозефины и ее объятия, плюс быстрота

маневра Лидии и Розы, застали меня врасплох. Они все

двигались одновременно и прежде, чем я понял, что случилось,

они положили меня на пол с Жозефиной сверху меня. Я ощущал

ее сердцебиение. Она вцепилась в меня с такой силой, что

стук ее сердца отдавался в моих ушах. Я ощутил его биение в

своей собственной груди. Я попытался оттолкнуть ее, но она

держалась крепко. Роза и Лидия прижали меня к полу своей

тяжестью на мои руки и ноги. Роза хихикнула, как

ненормальная, и начала покусывать мой бок. Ее маленькие

острые зубы лязгали, когда ее рот кусал, открываясь и

закрываясь от нервных спазм.

У меня одновременно было чувство боли, физического

отвращения и ужаса. Я задыхался. Мои глаза не могли

сфокусироваться. Я знал, что мне пришел конец. Тут я услышал

сухой треснувший звук ломающейся трубки в основании своей

шеи и ощутил щекочущее чувство на верхушке своей головы,

пробежавшее подобно дрожи по всему телу. Следующая вещь,

которую я знал, была та, что я смотрел на них с другой

стороны кухни. Три девушки пристально смотрели на меня, лежа

на полу.

- Чем это бы занимаетесь? - услышал я, как кто-то

сказал громким строгим властным тоном.

Тут у меня возникло невероятное ощущение, как Жозефина

отпустила меня и встала. Я лежал на полу и тем не менее, я

также стоял на некотором расстоянии от них, глядя на

женщину, которую никогда раньше не видел. Она находилась

возле двери. Она пошла по направлению ко мне и остановилась

в 6-7 футах. На мгновение она пристально взглянула на меня.

Я непосредственно знал, что это была ла Горда. Она

потребовала объяснить ей, что происходит.