Карлос Кастанеда

Второе кольцо силы (Часть 1)

на свою неуклюжесть, и

бросил миску со стола взмахом руки. Но миска, вместо того,

чтобы перевернуться и вылить содержимое на пол, силой

Нагваля соскользнула и упала на мою ногу, не пролив ни

капли. Миска действительно приземлилась на мою ногу и стояла

там, пока я не наклонилась и не подняла ее. Я поставила ее

на стол перед ним и сказала ему, что я слабая женщина и

всегда боялась его, моя пища имеет добрые чувства.

С этого самого момент Нагваль изменился по отношению ко

мне. Тот факт, что миска супа упала на мою ногу и не

разлилась, показал ему, что сила указала на меня. Я не знала

этого тогда и думала, что он изменился по отношению ко мне

потому, что ему было стыдно за отказ от моей пищи. Я не

придала значения этой перемене. Я все еще боялась его и не

могла смотреть ему в глаза. Но он начал все больше и больше

обращать на меня внимание. Он даже принес мне подарки: шаль,

гребенку, платье и другие вещи. Я пришла в ужас. Я

стыдилась, так как думала, что он был мужчиной, который ищет

женщину. У Нагваля были юные девушки, чего он хотел от такой

старой женщины, как я? Сначала я не хотела носить и даже

смотреть на его подарки, но Паблито уговорил меня, и я начала

носить их. Кроме того, я стала еще больше бояться его и не

хотела оставаться наедине с ним. Я знала, что он был

дьявольским мужчиной. Я знала, что он сделал со своей

женщиной.

Я ощутил необходимость перебить ее. Я сказал ей, что

никогда не знал ни о какой женщине в жизни дона Хуана.

Ты знаешь, кого я имею в виду, - сказала она.

- Поверь мне, донья Соледад, я не знаю.

- Не говори мне этого. Ты знаешь, что я говорю о ла

Горде.

Единственная 'ла Горда', которую я знал, была сестра

Паблито, чрезвычайно тучная девушка, по прозвищу

Горда-толстуха. Я чувствовал, хотя об этом не говорил, что

она на самом деле не была дочерью доньи Соледад. Я не хотел

нажимать на нее для получения дальнейшей информации. Я

внезапно вспомнил, что эта толстая девушка внезапно исчезла

из дому и никто не мог или не осмеливался сказать мне, что

случилось с ней.

- Однажды я была одна перед домом, - продолжала донья

Соледад. - я расчесывала свои волосы гребнем, который дал

мне Нагваль; я не догадывалась, что он прибыл и стоит позади

меня. Внезапно я ощутила, что его руки охватили меня около

подбородка. Я услышала, как он мягко сказал, что я не должна

двигаться, иначе моя шея может сломаться. Он повернул мою

голову налево. Не совсем, а немного. Я очень испугалась и

завизжала и попыталась освободиться от его хватки, но он

держал мою голову твердо долгое, долгое время.

Когда он отпустил мой подбородок, я потеряла сознание.

Я не помню, что случилось потом. Когда я пришла в себя, я

лежала на земле, прямо там, где я сидела. Нагваль уже ушел.

Мне не было так стыдно, что я не хотела никого видеть,

особенно ла Горду. Долгое время я даже думала, что Нагваль

никогда не поворачивал мою шею и что у меня был кошмар.

Она остановилась. Я ожидал объяснения того, что

случилось. Она казалась отсутствующей, может быть,

задумчивой.

- Что на самом деле случилось, донья Соледад? - спросил

я, не сумев сдержать себя. - он действительно что-то сделал

с тобой?

- Да, он повернул мою шею, чтобы изменить направление

моих глаз, - сказала она и громко засмеялась, увидев мое

удивление.

- Я имею в виду, не сделал ли он ....?

- Да, он изменил мое направление, - продолжала она, не

обращая внимания на мои расспросы. Он сделал это тебе и всем

остальным.

- Правильно, он сделал это со мной. Но почему ты

думаешь, что он сделал это?

- Он должен был. Это самая важная вещь, которую надо

сделать.

Она имела в виду своеобразное действие, которое дон

Хуан считал абсолютно необходимым. Я никогда ни с кем не

говорил об этом. Фактически, я почти забыл о нем. В начале

моего ученичества он однажды развел два небольших костра в

горах северной Мексики. Они были, наверное, разделены

двадцатью футами. Он велел мне стать на том же расстоянии

двадцати футов от них, удерживая свое тело и особенно голову

в самом расслабленном и естественном положении. Затем он

велел мне стать лицом к одному огню, и зайдя сзади, повернул

шею налево и расположил мои глаза, но не мои плечи, по