уплонить свои слои. Нагваль сказал что смерть разьединяет слои. Он
обьяснил мне что центр нашей светимости, который является вниманием нагваля,
всегда стремиться вырваться наружу и именно это ослабляет слои. Таким
образом для смерти легко зайти между них и разьединить их совсем. Маги
должны делать все самое лучшее для того чтобы держать их слои закрытыми.
Имеено поэтому Нагваль научил нас сновидеть. Сновидение соединяет слои.
Когда маги учаться сновидеть они соединяют вместе их два внимания и центру
больше не нужно вырываться наружу.'
- Ты имеешь в виду что маги не умирают?
- Это верно. Маги не умирают.
- Ты имеешь в виду что никто из нас не умрет?
- Я это не имела в виду нас. Мы никто. Мы простофили, мы ни здесь, ни
там. Я имела в виду магов. Нагваль и Хенаро были магами. Их два внимания так
плотно слиты вместе, что возможно они никогда не умрут.
- Это сказал Нагваль, ла Горда?
- Да. Он и Хенаро сказали мне это. Незадолго до того как уйти Нагваль
обьяснил мне силу внимания. До этого я не знала о нагвале и тонале.
Ла Горда потробно изложила способ с помощью которого дон Хуан
проинструктировал их об этой ключевой дихотомии 'нагваль-тональ'. Она
сказала, что в один день нагваль собрал их вместе для того чтобы предпринять
долгую прогулку к изолированной скалистой долине в горах. Он собрал большой
узел изо всех вещей. Он даже положил радио Паблито. Затем он дал нести узел
Жозефине, положил на плечи Паблито тяжелый стол и они пошли. Он заставил их
всех меняться пока они несли узел и стол около 40 миль к этой изолированной
высоко в горах долине. Затем он попросил Жозефину расставить содержимое узла
на столе. Когда стол был заполнен он обьяснил им различие между тоналем и
нагвалем в тех же терминах в каких он обьяснил это мне в ресторане в Мехико,
за исключением того что в их случае пример был бесконечно более наглядным.
Он сказал им что тональ был порядком который мы знаем в нашем
повседневном мире и также личным порядком который мы несем на плечах всю
нашу жизнь, как они несли этот стол и узел. Личный тональ каждого подобен
этому столу в долине, крошечный островок заполненный вещами с которыми мы
знакомы. Нагваль, с другой стороны, является неописуемым источником который
держал этот стол на месте и был подобен безбрежности этой долины.
Он сказал им что маги были обязаны наблюдать за своими тоналями со
стороны для того чтобы лучше схватить то что было действительно вокруг них.
Он заставил их подойти к краю, откуда они могли видеть все. Оттуда стол был
едва виден. Он заставил их подойти назад к столу и уставиться на него сверху
для того чтобы показать, что средний человек не схватывает того что
схватывает маг потому что средний человек находится прямо наверху стола
держась за каждую вещь на нем.
Он заставил каждого из нас поочереди бросить взгляд на обьекты на столе
и проверил нашу память беря что-нибудь и прячя это чтобы посмотреть были ли
мы внимательны. Все из них прошли тест. Он указал им на то что их
способность так легко запоминать предметы на столе проистекает из того факта
что все из них развили внимание тоналя или внимание над столом.
Далее он попросил их бросить взгляд на все что было под столом на земле
и проверил их память убирая камни, прутики или что-либо что могло там быть.
Никто из них не мог вспомнить что они видели под столом.
Затем Нагваль смел все со стола и заставил их каждого по очереди лечь
на свои животы и тщательно исследовать землю под ними. Он обьяснил им что
для мага нагваль был участком непосредственно под столом. Так как было
немыслимо совладать с необьятностью нагваля, проиллюстрированного огромным
изолированным местом, маги берут в качестве области своих действий
пространство расположенное непосредственно под островом тоналя, как было
графически показано тем что было под столом. Это внимание достигалось только
после того как воины сметали все с поверхности стола. Она сказала что
достижение второго внимания обьединяло два внимания в одно и это внимание
было целостностью самого себя.
Ла Горда сказала что его демонстрация была настолько ясной для нее, что
она сразу поняла зачем Нагваль заставил ее очистить собственную жизнь,
очистить ее остров тоналя, как он называл это. Она чувствовала, что на самом
деле она была удачлива в следовании всем