Карлос Кастанеда

Второе кольцо силы (Часть 2)

прошли мимо двух человек, идущих в противоположном

направлении. Ла Горда поздоровалась с ними, и они ответили.

Когда мы пришли к дому, мы нашли сестричек, которые стояли у

двери, не решаясь войти. Ла Горда сказала им, что, хотя я не

мог управлять олли, я мог или призывать их, или заставить их

уйти, и что олли больше не будут беспокоить нас. Девушки

поверили ей, чего я сам не мог бы сделать в этот момент.

Мы вошли внутрь. Очень спокойно и расторопно все они

разделись, облили себя холодной водой и надели новую смену

одежды. Я сделал то же самое. Я одел старую одежду, которую

обычно держал в доме дона Хуана. Ла Горда принесла мне ее в

коробке.

Все мы были в приподнятом настроении. Я попросил ла

Горду объяснить мне, что мы делали.

- Мы поговорим об этом позже, - сказала она твердым

тоном.

Тут я вспомнил, что пакеты, которые я привез им, все

еще были в машине. Я подумал, что пока ла Горда готовит нам

еду, можно воспользоваться этой благоприятной возможностью и

вручить их. Я вышел, взял их и принес в дом. Я положил их на

стол. Лидия спросила меня, распределил ли я уже подарки, как

она предложила. Я сказал ей, что хочу, чтобы они сами

отобрали то, что им понравится. Она отказалась. Она сказала,

что у меня, несомненно, было что-то особое для Паблито и

Нестора и груда безделушек для них, которые я высыплю на

стол с тем, чтобы они дрались из-за них.

- Кроме того, ты не привез ничего для Бениньо, -

сказала Лидия, подойдя ко мне сбоку и глядя на меня с

напускной серьезностью. - ты не можешь оскорбить чувства

Хенарос, дав два подарка на троих.

Они все засмеялись. Я ощутил замешательство. Она была

права во всем, что сказала.

- Ты беззаботный, именно потому ты никогда не нравился

мне, - сказала Лидия, погасив улыбку и нахмурившись. - ты

никогда не приветствовал меня с расположением или уважением.

Каждый раз, когда мы виделись, ты только делал вид, что рад

видеть меня.

Она имитировала мое, очевидно надуманное, шумное

приветствие, которым я встречал ее много раз в прошлом.

- Почему ты никогда не спрашивал меня, как мои дела? -

спросила меня Лидия.

Я прекратил писание, чтобы рассмотреть ее вопрос. Мне

никогда не приходило в голову спрашивать ее о чем-нибудь. Я

сказал ей, что мне нет оправдания. Ла Горда вступилась и

сказала, что причина, по которой я никогда не сказал больше

двух слов ни Лидии, ни Розе каждый раз, когда я их видел,

заключается в том, что я привык разговаривать только с

женщинами, которыми я был увлечен тем или иным способом. Ла

Горда добавила, что Нагваль сказал им, что если я буду прямо

спрашивать их о чем-нибудь, они должны были отвечать на мои

вопросы, а если я не спрашивал, они не должны были ничего

говорить.

Роза сказала, что не любит меня, потому что я всегда

смеялся и пытался потешать всех. Жозефина добавила, что,

т.к. я никогда не видел ее, она невзлюбила меня как раз за

эти бесцельные потехи.

- Я хочу, чтобы ты знал, что я не принимаю тебя, как

Нагваля, - сказала мне Лидия. - ты очень тупой. Ты не знаешь

ничего. Я знаю больше, чем ты. Как я могу уважать тебя?

Лидия добавила: что касается ее, я могу убираться

обратно, откуда пришел или хоть провалиться в преисподнюю.

Роза и Жозефина не сказали ни слова. Однако, судя по

серьезному и неприветливому выражению их лиц, они,

по-видимому, были согласны с Лидией.

- Как этот человек может вести нас? - спросила Лидия

Горду. - он не настоящий Нагваль. Он человек. Он собирается

сделать из нас таких же идиотов, как он сам.

Когда она говорила, я мог видеть, как выражение лиц

Розы и Жозефины становились еще неприветливей.

Горда вмешалась и объяснила им, что она в и д е л а

раньше насчет меня. Она добавила, что так как она

рекомендовала мне не попадаться в их западню, она

рекомендует то же самое и им - не попадаться в мои.

После того, как Лидия сначала продемонстрировала

неподдельную и обоснованную враждебность, я был изумлен,

увидев, как легко она поддалась замечаниям Горды. Она

улыбнулась мне. Она даже подошла и села рядом со мной.

- Ты действительно такой же, как мы, да? - спросила она

смущенным тоном.

Я не знал, что сказать. Я боялся допустить промах.

Лидия, очевидно, была лидером сестричек. В тот момент,