Карлос Кастанеда

Второе кольцо силы (Часть 2)

- Донья Соледад сказала мне, что Элихио не должен был

прыгать в пропасть, - сказал я.

- Он прыгнул вместе с Бениньо, - сказал Нестор. -

спроси его, он скажет тебе своим излюбленным голосом.

Я повернулся к Бениньо и спросил его насчет его прыжка.

- Будь уверен, что мы прыгнули вместе! - ответил он

дребезжащим голосом, - но я никогда не говорю об этом.

- Что Соледад сказала насчет Элихио? - спросил Нестор.

Я рассказал им, как донья Соледад сказала, что Элихио

закружил ветер и он покинул мир, когда работал в открытом

поле.

- Она совершенно перепутала, - сказал Нестор. - Элихио

закружили олли. Но он не захотел ни одного из них, поэтому

они оставили его в покое. Это не имеет никакого отношения к

прыжку. Ла Горда сказала, что вы имели стычку с олли прошлой

ночью, я не знаю, что вы делали, но если вы хотели захватить

их или завлечь, чтобы они остались с вами, вы должны были

кружиться с ними. Иногда они по собственному почину приходят

к магу и кружат его. Элихио был наилучшим воином, какие

только есть, так что олли пришли к нему по своему почину.

Если бы кто-нибудь из нас захотел иметь олли, мы должны были

бы домогаться их много лет, но даже и тогда я сомневаюсь,

чтобы олли согласились помогать нам.

- Элихио должен был прыгнуть подобно всем остальным. Я

был свидетелем его прыжка. Он был в паре с Бениньо. Многое

из того, что случается с нами, как с магами, зависит от

того, что делает твой партнер. У Бениньо немного не хватает

винтиков в голове, потому что его партнер не вернулся. Не

так ли, Бениньо?

- Будь уверен, что это так! - ответил Бениньо своим

излюбленным голосом.

Тут я не устоял перед сильным любопытством, которое

мучило меня с самого начала, как только я услышал, как

Бениньо говорит. Я спросил его, как он делает свой гудящий

голос. Он повернулся лицом ко мне. Он сел прямо и указал на

свой рот, как будто хотел, чтобы я внимательно смотрел на

него.

- Я не знаю! - прогудел он. - я просто открываю рот, и

этот голос выходит из меня.

Он сократил мышцы лба, скривил губы и издал глубокий

гудящий звук. Тут я увидел, что у него на висках были

потрясающие мышцы, которые придавали его голове другой

контур. У него была другой не только линия волос, но и вся

верхняя передняя часть головы.

- Хенаро оставил ему свои шумные звуки, - сказал мне

Нестор. - подожди, пока он пернет.

Мне показалось, что Бениньо готовится продемонстриро-

вать свои способности.

- Подожди, подожди, Бениньо, - сказал я. - в этом нет

необходимости.

- Ах, черт возьми, - воскликнул Бениньо тоном

разочарования. - у меня был как раз самый лучший звук для

тебя.

Паблито и Нестор засмеялись так сильно, что даже

Бениньо утратил свое надменное выражение и захохотал вместе

с ними.

- Расскажи мне, что еще случилось с Элихио, - попросил

я Нестора, когда они успокоились.

- Когда Элихио и Бениньо прыгнули, - ответил Нестор, -

Нагваль заставил меня быстро взглянуть через край, чтобы

уловить знак, который дает земля, когда воины прыгают в

пропасть. Если там будет что-то вроде облачка или слабого

порыва ветра, то время пребывания воина не земле еще не

истекло. В тот день, когда прыгнули Элихио и Бениньо, я

ощутил дыхание воздуха с той стороны, с которой прыгнул

Бениньо, и я знал, что его час еще не пробил. А со стороны

Элихио все было безмолвно.

- Как ты думаешь, что случилось с Элихио? Он умер?

Все трое уставились на меня. Они с минуту молчали.

Нестор почесал виски обеими руками. Бениньо хихикнул и

потряс головой. Я попытался объяснить, но Нестор сделал мне

жест руками, чтобы остановить меня.

- Ты серьезно задаешь нам вопросы? - спросил он меня.

Бениньо ответил за меня. Когда он не паясничал, его

голос был глубоким и мелодичным. Он сказал, что Нагваль и

Хенаро подстроили все так, что каждый из нас имел такие

кусочки информации, которые не имели другие.

- Хорошо, раз так, мы расскажем тебе, что к чему, -

сказал Нестор, улыбаясь, словно у него гора свалилась с

плеч. - Элихио не умер. Ни в коем случае.

- Где он теперь? - спросил я.

Они снова переглянулись. У меня было ощущение, что они

сдерживались, чтобы не засмеяться. Я сказал им, что все, что

я знаю об Элихио, было то, что сообщила мне донья Соледад.