Карлос Кастанеда

Путешествие в Икстлен (Часть 1)

Он вынул небольшой сверток из рюкзака и церемониально

открыл его. Там были кусочки сухого мяса. Кусок он дал мне,

а другой взял себе и начал жевать его. Он сообщил, что это

мясо, обладающее силой, в которой в данном случае мы оба

нуждаемся. Я был слишком голоден, чтобы думать о той

возможности, что сухое мясо может содержать психотропное

вещество. Мы ели в полной тишине, пока не было съедено все

мясо, и к этому времени стало совсем темно.

Дон Хуан поднялся и потянулся руками и спиной. Он

предложил, чтобы я сделал то же самое.

- Распрямить все тело после сна, сидения или хождения -

хорошая практика, - сказал он.

Я последовал его совету и некоторые из листьев, которые

я держал у себя под рубашкой, упали через штанины моих брюк.

Я раздумывал, следует ли мне поднять их, но он сказал, чтобы

я забыл о них, что в них нет больше никакой нужды, и что я

должен дать им падать так, как они падают.

Затем дон Хуан очень близко подошел ко мне и прошептал

мне на правое ухо, что я должен следовать вплотную за ним и

подражать всему, что он будет делать. Он сказал, что мы

находимся в безопасности на том месте, где стоим, потому что

мы были, так сказать, на краю ночи.

- Это не ночь, - прошептал он, топнув по камню, на

котором мы стояли. - ночь там.

Он указал на темноту вокруг нас.

Затем он проверил мою переносную сетку, посмотрев,

хорошо ли закреплены фляги и мой блокнот и мягким голосом

сказал, что все находится в полном порядке не потому, что он

верит в то, что останется живым в том деле, которое

собирается предпринять, но потому, что это часть его

неуязвимого поведения.

Вместо того, чтобы дать мне чувство облегчения, его

объяснения создали во мне полную уверенность, что мой рок

приближается. Я хотел выть.

Дон Хуан, я уверен, полностью осознавал эффект своих

слов.

- Доверяй своей личной силе, - сказал он мне на ухо. -

это все, что человек имеет в этом волшебном мире.

Он слегка подтолкнул меня, и мы пошли. Он шел впереди

меня примерно на два шага. Я следовал за ним, устремив глаза

на землю. Каким-то образом я не смел смотреть вокруг. А то,

что я фокусировал взгляд на земле, придавало мне чувство

странного спокойствия. Это почти гипнотизировало меня.

После короткого перехода дон Хуан остановился. Он

прошептал, что полная темнота рядом и что он собирается

двигаться впереди меня, вернее, собирался, а теперь

собирается уступить свое место мне, подражая крику особой

маленькой совы. Он напомнил мне, что я знаю его имитацию,

как хриплую вначале, а затем становящуюся такой же звучной,

как крик настоящей совы. Он предупредил меня, чтобы я очень

строго отличал крики других сов, в которых нет этой отметки.

К тому времени, как дон Хуан окончил давать мне все эти

инструкции, я практически был охвачен паникой. Я схватил его

за руку и не отпускал. Мне понадобилось две-три минуты,

чтобы успокоиться достаточно для того, чтобы что-либо

произнести. Нервная дрожь сотрясала мой живот, и я не мог

говорить внятно.

Спокойным мягким голосом он попросил меня взять себя в

руки, потому что темнота была такой же, как и ветер -

неизвестным существом, которое может одурачить меня, если я

не буду осторожен. А я должен быть совершенно спокоен, чтобы

иметь с ней дело.

- Ты должен отступить от себя, чтобы твоя личная сила

слилась с силой ночи, - сказал он мне на ухо.

Он сказал, что собирается пойти впереди меня и на меня

напал еще один приступ нерационального страха.

- Это безумие, - запротестовал я.

Дон Хуан не рассердился и не потерял терпения. Он

спокойно засмеялся и сказал мне на ухо что-то такое, что я

не совсем расслышал.

- Что ты сказал? - спросил я громко сквозь стучащие

зубы.

Дон Хуан приложил мне ко рту руку и прошептал, что воин

действует так, как если бы он знал, что он делает, тогда как

на самом деле он не знает ничего. Он повторил одно и то же

заявление три или четыре раза, как если бы хотел, чтобы я

его запомнил. Он сказал:

- Воин неуязвим, если он доверяет своей личной силе вне

зависимости от того, маленькая она или громадная.

Немного подождав, он спросил меня, пришел ли я в себя.

Я кивнул, и он быстро исчез из виду совершенно беззвучно. Я

постарался осмотреться. Казалось, я стою среди густой