Карлос Кастанеда

Путешествие в Икстлен (Часть 1)

тот же эффект на меня?

- Нет. . Я не говорю, что ты сам это можешь сделать. У

тебя нет личной силы. Я говорю, что любые листья помогут

тебе при условии, что лицо, которое их дает, имеет силу.

Сегодня тебе помогли не листья, а сила.

- Твоя сила, дон Хуан?

- Ты, я думаю, можешь сказать, что это была моя сила,

хотя это не будет совсем точным. Сила не принадлежит никому.

Некоторые из нас могут собрать ее, а затем она может быть

прямо передана кому-нибудь еще. Видишь ли, ключом к

запасенной силе является то, что она может быть использована

только для того, чтобы помочь еще кому-нибудь накопить силу.

Я спросил, означает ли это, что его сила лимитирована

только помощью другим. Дон Хуан терпеливо объяснил, что он

может использовать свою личную силу когда захочет и на что

сам захочет. Но когда дело доходит до того, чтобы передать

ее непосредственно другому лицу, то это невозможно сделать

за исключением тех случаев, когда это лицо использует ее на

поиски своей собственной личной силы.

- Все, что человек делает, связано с его личной силой,

- Продолжал дон Хуан. - поэтому для того, у кого ее нет,

дела сильного человека кажутся невероятными. Сила нужна даже

для того, чтобы понять, что такое сила. Вот что я все время

пытался тебе объяснить. Но я знаю, что ты не понимаешь, и не

потому, что не хочешь, но потому, что у тебя очень мало

личной силы.

- Что я должен делать, дон Хуан?

- Ничего. Просто продолжай то, что ты делаешь сейчас.

Сила найдет путь.

Он поднялся и повернулся вокруг себя, глядя на все, что

его окружало. Его тело двигалось одновременно с движением его

глаз. Впечатление было как от заводной игрушки, которая

повернулась вокруг себя одним точным нераздельным движением.

Я смотрел на него с разинутым ртом. Он улыбнулся,

понимая мое удивление.

- Сегодня ты будешь охотится за силой в темноте дня, -

сказал он и уселся.

- Извини, я не понял.

- Этой ночью ты отправишься в эти неизвестные холмы. В

темноте они не являются холмами.

- А что они такое?

- Они нечто другое. Нечто невообразимое для тебя,

поскольку ты никогда не был свидетелем их существования.

- Что ты хочешь сказать, дон Хуан? Ты всегда пугаешь

меня своим загадочным разговором.

Он засмеялся и легка лягнул мою щиколотку.

- Мир - это загадка, - сказал он. - и он совсем не

такой, как ты его себе рисуешь.

Он, казалось, задумался на минуту. Его голова двигалась

вверх и вниз в ритмичном покачивании. Затем он улыбнулся и

добавил: 'что ж, он в то же время и такой, как ты его

рисуешь себе. Но это еще не весь мир. Есть еще очень многое.

Ты все время находил это и может быть сегодня ночью ты

добавишь еще кусочек'. Его тон вызвал озноб в моем теле.

'Что ты планируешь делать?' - спросил я.

- Я ничего не планирую. Все решено той же самой силой,

которая позволила тебе найти это место.

Дон Хуан поднялся и указал на что-то в отдалении. Я

решил, что он хочет, чтобы я встал и посмотрел. Я попытался

вскочить на ноги, но прежде, чем я полностью встал, дон Хуан

с большой силой толкнул меня вниз.

- Я не просил тебя следовать за мной, - сказал он

резким голосом. Затем он смягчил свой тон и добавил. - у

тебя сегодня будет трудная ночь, и тебе понадобится вся

личная сила, какую ты можешь собрать. Оставайся там, где

находишься и побереги себя для дальнейшего.

Он объяснил, что ни на что не указывал, а просто

удостоверялся в местонахождении некоторых вещей. Он заверил

меня, что все в порядке и сказал, что я должен сидеть

спокойно и быть занятым, потому что у меня есть масса

времени для записи, прежде чем полная темнота опустится на

землю. Его улыбка была выразительной и очень приятной.

- Но что мы собираемся делать, дон Хуан?

Он покачал головой с боку на бок в преувеличенном жесте

недоверия.

- Пиши, - скомандовал он и повернулся ко мне спиной.

Мне больше нечего было делать. Я работал над своими

заметками пока не стало слишком темно, чтобы писать.

Все время, пока я писал, дон Хуан сохранял одну и ту же

позу. Он, казалось, ушел в наблюдения за далью на западе. Но

как только я окончил, он повернулся ко мне и сказал шутливым

тоном, что единственный способ заткнуть мне рот, это дать

мне что-нибудь поесть или заставить меня писать, или уложить

меня спать.