Карлос Кастанеда

Путешествие в Икстлен (Часть 1)

Но сейчас ты должен фокусировать свое внимание на всем,

что находится на этом холме, потому что это самое важное

место в твоей жизни.

Он взглянул на меня, как бы судя об эффекте своих слов.

- Это место, где ты умрешь, - сказал он мягким голосом.

Я нервно отпрянул, меняя положение, и он улыбнулся.

- Я вместе с тобой буду приходить на эту вершину вновь

и вновь, - сказал он. - а затем ты должен приходить сюда

сам, пока ты не насытишься ею. До тех пор, пока вершина не

пропитает тебя. Ты будешь знать время, когда вершина

наполнит тебя. Вершина этого холма так, как она есть сейчас,

будет тогда местом твоего последнего танца.

- Что ты имеешь в виду под моим последним танцем, дон

Хуан?

- Это место твоей последней стоянки, - сказал он. - ты

умрешь здесь, независимо от того, где ты будешь находиться.

У каждого воина есть место, чтобы умереть. Место его

предрасположения, которое пропитано незабываемыми воспоми-

наниями, где могущественные события оставили свой след.

место, где он был свидетелем чудес, где ему были открыты

секреты, место, где он хранил свою личную силу.

Воин имеет обязательство возвращаться назад к этому

месту своего предрасположения каждый раз, как он коснется

силы, для того, чтобы хранить ее здесь. Он идет туда или

пешком или при помощи сновидения.

И, наконец, однажды, когда его время на земле

окончится, и он почувствует, что смерть хлопнула его по

левому плечу, его дух, который всегда готов, летит к месту

его предрасположения, и там воин танцует для своей смерти.

Каждый воин имеет специальную позу силы, которую он

развивает в течение всей жизни. Это своего рода танец.

Движения, которые он исполняет под влиянием своей личной

силы.

Если у умирающего воина сила ограничена, то его танец

короток, если его сила грандиозна, его танец величественен.

Но в независимости от того, мала его сила или величественна,

смерть должна остановиться и быть свидетелем его последней

стоянки на земле. Смерть не может одолеть воина, который

пересчитывает оружие своей жизни в последний раз, пока он не

закончит свой танец.

Слова дона Хуана вызвали у меня озноб. Тишина, сумерки,

величественный пейзаж, все, казалось, было помещено здесь,

как иллюстрация картины последнего танца силы воина.

- Можешь ты научить меня этому танцу, хотя я и не воин?

- спросил я.

- Любой человек, который охотится за силой, должен

знать этот танец, - сказал он. - однако, я не могу тебя

научить ему сейчас. Скоро у тебя будет стоящий противник, и

я покажу тебе тогда первые движения силы. Ты должен сам

добавить другие движения в ходе своей жизни. Каждое новое

движение должно быть достигнуто в битве силы, поэтому, точно

говоря, поза, форма воина, является историей его жизни,

танцем, который растет по мере роста его личной силы.

- И смерть действительно останавливается для того,

чтобы посмотреть на танец воина?

- Воин - только человек, смиренный человек. Он не может

изменить планов своей смерти, но его неуязвимый дух, который

накопил силу после поразительных трудностей, действительно

может удержать смерть на какое-то время. Время, достаточно

долгое, чтобы он мог в последний раз порадовать себя

использованием своей силы. Мы можем сказать, что это тот

договор, который имеет смерть с людьми неуязвимого духа.

Я ощутил захватывающее любопытство и говорил просто для

того, чтобы удовлетворить его. Я спросил его, не знал ли он

воинов, которые умерли, и каким образом их последний танец

повлиял на их умирание.

- Выбрось это из головы, - сказал он сухо. - умирание -

это монументальное дело. Это больше, чем подрыгать ногами и

застыть.

- Буду ли я тоже танцевать до своей смерти, дон Хуан?

- Наверняка. Ты охотишься за личной силой, даже

несмотря на то, что еще не живешь, как воин. Сегодня солнце

дало тебе свой знак. Лучшее, что ты сделаешь в работе своей

жизни, будет сделано к концу дня. Очевидно, ты не любишь

молодого сверкания раннего света. Утреннее путешествие не

зовет тебя. Твоей чашкой чая является заходящее солнце,

старое, желтоватое и таящее. Ты не любишь жара, ты любишь

тепло.

И поэтому ты будешь танцевать перед своей смертью

здесь, на вершине этого холма, в конце дня, и в своем

последнем танце ты расскажешь о своей борьбе, о тех битвах,