Карлос Кастанеда

Путешествие в Икстлен (Часть 1)

Он не

собирался идти назад к дому до тех пор, пока не будет готов,

а я не знал дорогу. Я вынужден был оставаться с ним.

Он сделал странное и внезапное движение, как бы понюхал

воздух вокруг себя. Его голова слегка вздрагивала медленно и

ритмично. Он, казалось, был в состоянии необычайной

алертности. Он повернулся и посмотрел на меня взглядом, в

котором были удивление и любопытство. Его глаза прошлись

вверх и вниз по моему телу, как бы разыскивая что-либо

особенное. Затем он резко поднялся и быстро пошел. Он почти

бежал. Я следовал за ним. Он выдерживал очень ускоренный шаг

примерно в течение часа. Наконец, он остановился у

скалистого холма, и мы уселись в тени куста. Бег трусцой

совершенно утомил меня, хотя мое настроение улучшилось. Было

очень странно, как я изменился. Я чувствовал почти подъем в

то время, как, когда мы начали бег трусцой, после нашего

спора, я был в ярости на него.

- Это очень странно, - сказал я, - но я действительно

чувствую себя хорошо.

Я услышал вдалеке карканье вороны. Он поднял палец к

правому уху и улыбнулся.

- Это был знак, - сказал он.

Небольшой камень покатился вниз, издав хрустящий звук,

когда он упал в чапараль.

Он громко рассмеялся и указал пальцем в сторону звука.

- А это было согласие, - сказал он. Затем он спросил

меня, действительно ли я готов к разговору о моей важности

самого себя. Я рассмеялся. Мое чувство злости, казалось,

было настолько далеко, что я даже не мог понять, каким

образом я рассердился на него.

- Я не могу понять, что случается со мной, - сказал я.

- то я злюсь, а теперь я не знаю, почему я больше не злюсь.

- Мир вокруг нас очень загадочен, - сказал он. - он

нелегко выдает свои секреты.

Мне нравились его загадочные заявления. Они были

вызывающими и непонятными. Я не мог определить, то ли они

были заполнены скрытым смыслом, то ли они были просто

откровенной чепухой.

- Если ты когда-нибудь приедешь назад, сюда в пустыню,

- Сказал он, - держись подальше от того каменистого холма,

где мы остановились сегодня. Беги от него, как от чумы.

- Почему? В чем дело?

- Сейчас не время объяснять это. Сейчас мы озабочены

утрачиванием важности самого себя. До тех пор, пока ты

чувствуешь, что ты являешься самой важной вещью в мире, ты

не можешь в действительности воспринимать мир вокруг себя.

Ты как лошадь с шорами. Все, что ты видишь, - это ты сам вне

всего остального.

Он рассматривал меня секунду.

- Я собираюсь поговорить с моим дружком здесь, - сказал

он, указывая на небольшое растение. Он встал на колени и

начал ласкать растение и говорить с ним. Сначала я не

понимал, что он говорит, но затем он поменял языки и стал

говорить с растением на испанском. Некоторое время он

говорил всякую бессмыслицу. Затем он поднялся.

- Не имеет значения, что ты говоришь растению, - сказал

он. - ты можешь даже просто придумывать слова. Что важно,

так это чувство симпатии к нему и обращение с ним, как с

равным.

Он объяснил, что человек, который собирает растения,

каждый раз должен извиняться за то, что он берет их, и

должен заверить их, что когда-нибудь его собственное тело

будет служить для них пищей.

- Так что в общем, растения и мы сами равны, - сказал

он. - ни мы, ни они не являются ни более важными, ни менее

важными.

- Давай поговорим с маленьким растением, - сказал он. -

скажи ему, что ты не чувствуешь больше собственной важности.

Я пошел настолько далеко, что встал перед растением на

колени. Я не мог заставить себя говорить с ним. Я ощутил

себя смешным и рассмеялся. Однако, я не был сердит.

Дон Хуан погладил меня по спине и сказал, что все в

порядке, что, по крайней мере, я сохранил свое хорошее

настроение.

- Начиная с этого времени, разговаривай с маленькими

растениями, - сказал он. - разговаривай до тех пор, пока ты

не потеряешь всякое чувство важности. Разговаривай с ними до

тех пор, пока ты не сможешь этого делать в присутствии

других.

- Иди вон в те холмы и попрактикуйся сам.

Я спросил, будет ли правильным говорить с растениями

молча, в уме.

Он засмеялся и погладил меня по голове.

- Нет, - сказал он. - ты должен говорить им громким и

чистым голосом, если ты хочешь, чтобы они тебе ответили.