Карлос Кастанеда

Разговоры с доном Хуаном (Часть 1)

нет. Они испортят хорошие грибы, если будут сохнуть вместе с ними.

Нужно время, чтобы научиться хорошо распознавать грибы и не делать ошибок.

Серьезный вред будет результатом использования не тех грибов, какие нужны:

вред для человека и вред для трубки. Я знал людей, которые умерли на месте

от того, что использовали не ту смесь.

Как только грибы собраны, они складываются в кувшин, поэтому уже нет

способа перепроверить их. Видишь ли, следует искрошить их для того, чтобы

протолкнуть через узкое горлышко кувшина.

- Как можно избежать ошибки?

- Надо быть осторожным и знать, как выбирать. Я говорил тебе, что это

трудно. Не каждый может приручить дымок. Большинство людей даже не делают

попыток.

- Сколько времени ты держишь грибы в кувшине?

- В течение года. Все остальные ингредиенты тоже запечатываются на

год. Затем их поровну отмеряют и по отдельности размалывают в очень мелкий

порошок. Грибки не нуждаются в размалывании, потому что они уже сами собой

превращаются за это время в очень мелкую пыль. Все, что остается с ними

делать, так это размять комки. Четыре части грибков смешиваются с одной

частью всех инградиентов, смешанных вместе. Все это хорошо перемешивается

и складывается в мешочек, подобный моему, - он показал на мешочек, висящий

у него под рубашкой. - затем все ингредиенты собираются вновь и после

того, как они убраны сушиться, ты готов курить смесь, которую только что

приготовил. В твоем случае ты будешь курить в следующем году. А через год

после этого смесь будет полностью твоя, потому что ты соберешь ее сам.

Первый раз, когда ты будешь курить, я зажгу для тебя трубку. Ты выкуришь

всю смесь в мешочке и будешь ждать. Дымок придет, ты почувствуешь его. Он

освободит тебя, чтобы ты мог видеть все, что захочешь увидеть. Прямо

говоря, это несравненный о_л_л_и_. Но кто бы ни искал его, он должен иметь

непоколебимое намерение и волю. Они нужны ему, во-первых, потому, что он

должен намереваться и хотеть своего возвращения, иначе дымок не отпустит

его обратно, во-вторых, он должен иметь намерение и волю, чтобы запомнить

все, что бы дымок ни позволил ему увидеть. Иначе не выйдет ничего другого,

как обрывки тумана в голове.

В наших разговорах дон Хуан постоянно возвращался к выражению

'человек знания', но ни разу не объяснил, что это значит. Я попросил его

сделать это.

- Человек знания - это тот человек, что правдиво пошел по пути

учения. Человек, который без спешки и без мешканья пришел к раскрытию

секретов знания и силы настолько далеко, насколько смог.

- Может ли любой быть человеком знания?

- Нет, не любой.

- Но тогда, что надо сделать, чтобы стать человеком знания?

- Человек должен вызвать на бой и победить своих четырех природных

врагов.

- Будет ли он человеком знания после победы над этими врагами?

- Да, человек может назвать себя человеком знания лишь, если он

способен победить всех четырех.

- Но тогда может ли любой, кто победит этих врагов, быть человеком

знания?

- Любой, кто победит их, становится человеком знания.

- Есть какие-либо специальные требования, которые человек должен

выполнить прежде, чем сражаться с этими врагами?

- Нет, любой может пытаться стать человеком знания: очень мало людей

преуспевают тут, но это естественно. Враги, которых человек встречает на

пути учения, чтобы стать человеком знания - поистине ужасны. Большинство

людей сдаются перед ними.

- Что это за враги, дон Хуан?

Он отказался говорить о врагах. Он сказал, что должно пройти много

времени прежде, чем этот предмет будет иметь для меня какой-то смысл.

Я попытался удержать эту тему разговора и спросил его, могу ли я

стать человеком знания. Он сказал, что, пожалуй, никто не может знать это

наверняка. Но я настаивал на том, чтобы узнать, нет ли какого-нибудь

другого способа, который он мог бы применить, чтоб определить, имею ли я

шанс стать человеком знания или нет. Он сказал, что это будет зависеть от

моей битвы против четырех врагов: или я одержу победу, или они победят

меня, но невозможно предсказать исход битвы.

- Ты должен рассказать мне, что это за враги, дон Хуан.

Он не ответил, я вновь настаивал, но он перевел разговор на что-то

другое.

15 апреля 1962 года.

Когда я собирался уезжать, я решил еще раз спросить его о врагах