он и был мужем принцессы.
Был день, и юноша сидел в своей конюшне, когда камень снова разогрелся. Когда он потер его (не забыв о монетке), кобылица появилась перед ним:
'Садись скорее! Есть дело!'
Она перенесла его в королевский замок, прямо в спальню короля, где он успел как раз во время, чтобы убить змею, которая почти уже ужалила спящего короля. В этот момент король проснулся и увидел что могло случиться. В сумерках он не видел своего спасителя, однако, он снял свое кольцо с рубином неисчислимой стоимости и сказал:
'Кем бы ты ни был, я обязан тебе жизнью. Возьми это кольцо: оно будет твоим знаком.'
Ибн Хайдар взял кольцо и вернулся в свою жалкую конюшню.
Месяцы прошли до той поры, пока камень не напомнил о себе снова и он не вызвал кобылицу.
'Надень одежды и тюрбан, что в сумке у седла' закричала лошадь, 'нас ждет важное дело.'
Она перенесла Ибн Хайдара в тронный зал, где вот-вот должна была свершиться казнь. Палач уже подстелил кожаный коврик, чтобы не запачкать пол и, подняв меч, ждал приказа короля. При виде черной кобылицы с закутанным всадником все замерли, словно одеревенели. Ибн Хайдар ждал, и вскоре до всех донесся шум, доносящийся от входа в тронный зал. Вбежал человек с неопровержимыми доказательствами того, что осужденный невиновен. Все были изумлены, а король сказал:
'Благословен тот, кто вмешивается в дела ради справедливости! Возьми этот меч, как знак моей благодарности!'
Не сказав ни слова Ибн Хайдар подпоясался мечом и кобылица унесла его назад, через облака в его конюшню.
И снова ничего не происходило в течение многих месяцев, пока Королю не стало плохо. Весь свет померк в королевстве, и все жители ходили в трауре. Даже животные присмирели, деревья поникли и само солнце потускнело. Ни один из лекарей не мог найти лекарство, пока величайший из них, Хаким Аль Хакума, Доктор Докторов не объявил:
'Эту болезнь не излечить ничем, кроме глотка молока львицы, принесенного из Страны Не-Бытия.'
Немедля ни минуты два зятя короля выехали из дворца полные решимости завоевать славу спасителя своего тестя и повелителя.
Через несколько дней они оказались на перекрестке. Дорога разветвлялась на три части и двое не могли решиться, по какой следовать. Они спросили совета у местного мудреца, и он сказал:
'Каждый из этих путей имеет свое название. Первый называется: 'Дорога Тех, кто делает то, что Мы делаем, Узы Крови'. Второй называют: 'Дорога Тех, кто думает так, как мы делаем, Узы Решения.' Третий путь называется 'Дорога Истины'.
Первый принц решил:
'Я пойду Дорогой Крови, ибо я здесь по милости его величества.' И пришпорил коня.
Второй сказал:
'Я же выберу Дорогу Решения, ибо решимость это мой путь.' И поскакал по второй дороге.
Вскоре первый из них оказался у ворот города и спросил у сидящего там человека, где он находится.
'Ты у врат 'Страны Не-бытия' отвечал тот ему, 'Но тебе не удастся войти, пока мы не сыграем в шахматы.' Они сыграли и юноша проиграл. Вначале он проиграл коня, затем доспехи, деньги и наконец свою свободу.
Игрок забрал его в город и продал продавцу жареного мяса.
Второго юношу постигла та же участь. Он проиграл все и попал в рабство продавцу сладостей.
Прошли месяцы, и когда надежда на возвращение рыцарей иссякла, Ибн Хайдар почувствовал жар камня и вызвал Черную Кобылицу.
'Время пришло!' заржала она, 'садись на меня!'
Он поскакал по той же дороге, и вскоре очутился на том же перекрестке.
Мудрец предложил ему выбор и Ибн Хайдар тут же сказал:
'Я выбираю Дорогу Истины!' Он уж собирался ускакать, как вдруг мудрец остановил его:
'Ты сделал верный выбор. Следуй этим путем, но когда ты встретишь Игрока, не вступай с ним в игру, лучше вызови его на бой'
Ибн Хайдар поскакал по дороге, и когда шахматист предложил ему сыграть, он вытащил свой меч и закричал:
'Во имя Истины, а не игры! Выходи на настоящую, а не игрушечную битву с тем, чей боевой клич 'О Люди Хашима!'
Игрок сдался без боя и рассказал Ибн Хайдару о том, что случилось с его названными братьями.
Он провел Ибн Хайдара в город и показал ему, где содержалась львица. После того как он обхитрил охрану и усмирил львицу, ему удалось получить три фляги львиного молока. Две из них он положил в сумки у седла, а третью спрятал в свой тюрбан, на случай если с первыми двумя что-нибудь случится.
Затем он освободил из рабства своих названных