Идрис Шах

Искатель Истины

позицию в мировоззрении индивидуума.

В этом же состоит сознательная или бессознательная политика многих религиозных, политических, социальных, племенных, психологических, схоластических и других догматических организаций: создавать особые ситуации в надежде, что в момент высочайших эмоций та идея, которую они призваны распространять овладеет умами людей.

Этот шаблон повторяется повсеместно - постоянно, случайно, непреднамеренно. Когда кто-то фиксируется на странной и неприемлемой идее, его состояние привлекает внимание психотерапевтов. Если идея 'безвредна', о ней могут вовсе забыть. Если она социально приемлема, то человека могут даже наградить и обусловленность растет с каждой наградой .

В практических философиях, мы снова и снова замечаем, что основное усилие (задолго до создания организаций и вообще догматической фазы) должно быть направлено на то, чтобы ученик увидел себя как жертву этих сил. Отделяясь от влияний, он становится способным, теоретически, воспрепятствовать эмоциям, делать из него кого-то другого, чью-то копию или продукт ряда идей.

Пока не достигнута эта стадия понимания, все попытки понять себя, осознать, кто ты на самом деле, имеют латентную ценность; потому что они всегда будут рассматриваться через пелену одержимости, внушенную механизмами, подобными вышеописанному.

Часть восьмая. Способность, которой нет ни у кого: двенадцать сказок

Способность, которой нет ни у кого

В стародавние времена жил был юноша и жил он на окраине могущественной империи. Он был умен и сообразителен и впечатлял всех своей уживчивостью и способностью учиться.

Он жил один со своей вдовой матерью.

Пришло время, и его мать сказала: 'Анвар' - а то было его имя, 'Анвар, пора бы тебе задуматься о том, как устроить свою жизнь. Я знаю что ты, как и другие парни помогал крестьянам. Я знаю, что ты можешь сидеть дома и вязать корзины, когда больше нечего делать. Однако пришло время выбирать, ты должен либо жениться, либо отправиться на поиски своей удачи по белу свету. По крайней мере, вот то, что я об этом думаю'

'Дорогая матушка!' отвечал юноша, 'знай, что именно это я и собираюсь сделать. Я могу остаться дома и устроиться на работу к одному из крестьян; или попробовать какое-нибудь безрассудное путешествие в далекие края. Но я решил, что прежде чем предпринять что-либо подобное, стать важным человеком и в то же время остаться недалеко от дома: знай, что я женюсь на дочери императора, после чего заживу счастливо!'

'У людей нашего круга', сказала старая женщина, 'не часто встретишь такие мысли. Мало кто из нас, простых трудяг, видел императора, не говоря о его дочери. Кто ты такой, позволь спросить, чтобы идти к государю с такой дикой просьбой?'

'Матушка, я - никто, но ты - другое дело. Я хочу, чтобы ты отправилась к императору и попросила разрешения стать его снохой!'

Представьте, как чувствовала себя бедная женщина. Анвар был зеницей ее ока, но его просьба показала все его безрассудство и даже невоспитанность.

'Чепуха!', выговорила она и взвалила на сына столько работы, что на время он забыл свой план.

Однако что-то вскоре напомнило ему, и он снова стал приставать к матери, пока она, наконец, не собрала скромные пожитки и не отправилась в столицу Империи.

День за днем бедная женщина слонялась вокруг дворца, она видела стражников в сияющих доспехах, она видела посольства, отбывающие и прибывающие из далеких стран, и даже видела высокие стены, за которыми в своем тронном зале восседал сам император. На улицах было оживленно, как в любой столице. Повсюду были процессии и вельможи, своим видом назидавшие жителей.

Однако как попасть на прием к такому человеку как император?

Она пыталась и пыталась и, наконец, пришла к мысли: 'Если император не позволяет мне приблизиться, значит, я должна дождаться, пока он сам не подойдет ко мне!'

Решив так, она уселась возле великолепной мечети, в которую император приезжал молиться на своей белой лошади по пятницам, и сидела там днями и ночами. Там толпилось множество народа, но женщина вскоре стала известной тем, что все время сидела на одном и том же месте. Она выбрала его, потому что именно в ту сторону монарх направлял свою лошадь после того, как садился на нее.

В одну из пятниц, когда она тихонько сидела на своем обычном месте, император поставил ногу в стремя, и взглянул в ее сторону. Женщина тут же воздела руки в мольбе.