Карлос Кастанеда

Активная сторона бесконечности

мыслью в мире. Извечная беда

с нами, человеческими существами, состоит в том, что, даже не заявляя об

этом, мы верим, что вошли в царство бессмертия. Вести себя так, словно

мы вовсе не собираемся умирать, - ребячья дерзость. Но самым вредоносным

является то, что приходит с этим чувством бессмертия, - кажущаяся

способность поглотить всю непостижимую Вселенную своим разумом.

Невыносимое противостояние двух идей держало меня мертвой хваткой:

мудрость дона Хуана и знание Профессора Лорки. Обе идеи были трудными

для постижения, всеобъемлющими и привлекательными. Мне ничего не

оставалось делать, как плыть по течению, куда бы оно ни несло меня.

Я последовал последнему совету дона Хуана сблизиться с Профессором

Лоркой. Целый семестр я пытался подойти к нему, поговорить с ним. Я

благоговейно являлся в его кабинет, когда он там должен был находиться,

но у него никогда не было для меня времени. Но хотя я и не мог

поговорить с ним, мое восхищение перед ним не уменьшалось. Я даже

смирился с тем, что он, возможно, никогда не побеседует со мной. Но это

не имело для меня никакого значения. Важно было только то, что я мог

почерпнуть из его невероятных лекций.

Я отчитывался перед доном Хуаном о всех моих интеллектуальных

находках. Я прочел множество материалов по постижению. Дон Хуан

настаивал упорно, как никогда, на том, чтобы я вступил в контакт с

виновником моей интеллектуальной революции.

- Необходимо, чтобы ты поговорил с ним, - произнес он с настойчивой

ноткой в голосе. - Маги никогда не восхищаются людьми в вакууме. Они

говорят с ними, они узнают их. Они создают точки отсчета. Они сравнивают.

А ты делаешь это немного по-детски. Ты восхищаешься на расстоянии. Это

очень напоминает то, то происходит с мужчиной, который боится женщин. В

конечном счете его гонады преодолевают все остальное и заставляют

мужчину поклоняться первой встречной особе женского пола, сказавшей ему

"привет".

Я приложил двойное усилие, чтобы сблизиться с Профессором Лоркой,

но тот казался неприступной крепостью. Когда я поделился с доном Хуаном

своими трудностями, он объяснил мне, что маги рассматривают любой вид

человеческих взаимодействий как поле боя, не важно, насколько те

поверхностны или незначительны. На этом поле боя маги применяют свою

лучшую магию, свои основные усилия. Oн заверил меня, что для того, чтобы

чувствовать себя свободно в подобной ситуации, необходимо встретиться с

нашими противниками в открытую (а это никогда не было моей сильной

стороной). Он выразил свое отвращение к робким душам, которые страшатся

взаимодействия до такой степени, что, даже когда им приходится вступить

в общение, они просто догадываются или вычисляют, что происходит, и так

и не способны к активному постижению происходящего. Они вступают во

взаимодействие, так и не став его частью.

- Всегда смотри на человека, который соревнуется c тобой в

перетягивании каната. - продолжал он. - Не стоит просто тянуть канат на

себя, взгляни ему в глаза. Тогда ты узнаешь, что он просто человек, как

и ты сам. Не важно, что он говорит, не важно, что он делает, у него

трясутся поджилки, точь-в-точь, как и у тебя. Такой взгляд делает

противника беспомощным, хоть на мгновение. Тогда и дерни свой конец

посильнее.

Однажды удача улыбнулась мне - я загнал Профессора Лорку в угол в

холле рядом с его кабинетом.

- Профессор Лорка, - сказал я, - не найдется ли у вас свободной

минутки, чтобы я мог побеседовать с вами?

- А кто ты, к черту, такой? - спросил он самым естественным тоном.

Так, словно я был его лучшим другом, которого профессор спросил о

его самочувствии.

Профессор Лорка был груб, как бывает грубым любой из нас, но его

слова не оказали на меня такого эффекта. Он улыбался мне своими плотно

сжатыми губами, словно предлагал мне уйти или сказать что-нибудь стоящее.

- Я студент антропологии. Профессор Лорка, - отвечал я, - и та

практическая деятельность, в которую я оказался вовлечен, позволяет мне

изучать когнитивную систему магов.

Профессор Лорка смотрел на меня с подозрением и раздражением. Его

глаза казались двумя синими точками, исполненными злобы. Он пригладил

рукой волосы, словно те падали ему на лицо.

- Я работал с настоящим магом в Мексике, - продолжал я, стараясь

добиться его ответа. - Он настоящий маг, уверяю вас. Мне потребовалось

больше года для того, чтобы расположить его к себе. И тогда он снизошел

к разговору со мной.

Лицо Профессора Лорки расслабилось; он раскрыл рот и, взмахнув