Карлос Кастанеда

Активная сторона бесконечности

свою ошибку.

- Эй, Шо Велец, что с тобой? Какого черта ты полезешь в это пекло?

- Я должен, - сказал он своим хриплым мальчишеским голосом. -

Видишь ли, мой отец такой же чокнутый, как и ты, за тем исключением, что

он отец и муж. Шесть человек зависят от него. В противном случае он был

бы сумасшедшим, как козел. Две моих сестры, два моих брата, моя мать и я

зависим от него. Он для нас все.

Я не знал, кем был отец Шо Велеца. Я даже ни разу его не видел. Я

не знал, чем он зарабатывает на жизнь. Шо Велец рассказал, что он был

бизнесменом и все, чем он владел, так сказать, умещалось на столе.

- Мой отец построил плот и хочет плыть, - продолжал Шо Велец. - Он

хочет предпринять эту экспедицию. Мать говорит, что он перебесится, но я

в это не верю. Я видел в его глазах твой сумасшедший взгляд. На днях он

отправится, и я уверен, что он погибнет. Так что я собираюсь взять его

плот и сплавиться по этой реке сам. Я знаю, что погибну, но мой отец

останется жив.

Меня как будто пронзило электрическим током в шею, и я услышал свой

голос, произносящий в таком возбуждении, какое только можно себе

представить: "Я согласен, Шо Велец, я согласен! Да, да, это будет

здорово! Я плыву с тобой!"

Шо Велец ухмыльнулся. Ухмылка эта показалась мне счастливой улыбкой

по поводу того, что он будет не один, а не того, что ему удалось меня

соблазнить. Это чувство он продемонстрировал последовавшей за этим

фразой.

- Я уверен, что, если ты будешь со мной, я останусь жив.

Я не беспокоился о том, останется в живых Шо Велец или нет. Меня

подгоняла его смелость. Я знал, что Шо Велеца хватит на то, чтобы

осуществить задуманное. Они с Сумасшедшим Пастухом были единственными

отчаянными мальчишками в городе. Они обладали тем качеством, которое я

считал чем-то немыслимым и неповторимым, - отвагой. Никто другой в нашем

городе не мог похвастаться ничем подобным. Я испытал их всех. По моему

мнению, все они были вялыми, включая и человека, которого я любил всю

свою жизнь, - моего деда. Уже в десятилетнем возрасте у меня не было ни

тени сомнения на этот счет. Смелость Шо Велеца ошеломила меня. Мне

захотелось быть с ним до конца.

Мы договорились встретиться на рассвете, что и проделали, и понесли

легкий плот отца Шо Велеца за три или четыре мили от города, к пещере в

зеленых холмах, где река уходила под землю. От запаха помета летучих

мышей не было спасения. Мы взобрались на плот и оттолкнулись от берега.

Плот был оборудован сигнальными фонарями, которые нам пришлось тут же

включить. Под толщей горы было темным-темно, влажно и жарко. Река была

достаточно глубокой для плота и довольно быстрой, так что грести нам не

приходилось.

Сигнальные огни создавали причудливые тени. Шо Велец шепнул мне на

ухо, что лучше вообще не смотреть вокруг, потому что обстановка была

более чем пугающей. Он был прав; она была тошнотворной, угнетающей. Огни

вспугивали летучий мышей, и они летали, беспорядочно хлопая вокруг нас

крыльями. Когда же мы углубились в пещеру, исчезли даже они, остался

лишь затхлый воздух, такой густой, что им было трудно дышать. Спустя

какое-то время - как мне показалось, через несколько часов - нас вынесло

в что-то вроде озерца, довольно глубокого и почти неподвижного. Ситуация

выглядела так, как будто русло было перегорожено.

- Мы застряли, - вновь прошептал мне на ухо Шо Велец. - Плот не

пройдет здесь, и назад мы вернуться не можем.

Течение в реке было настолько быстрым, что нельзя было и думать о

том, чтобы пуститься в обратный путь. Мы решили поискать выход наружу. Я

увидел, что если встать на доски плота, то можно достать до потолка

пещеры, что означало, что вода дальше доставала до самого ее потолка. У

входа пещера была сводчатой, около пятидесяти футов высотой.

Напрашивался единственно возможный вывод, что мы находились в верхней

части озера, глубина которого составляла около пятидесяти футов.

Мы привязали плот к скале и нырнули, пытаясь уловить какое-нибудь

движение воды. На поверхности было влажно и жарко, в нескольких же футах

ниже было очень холодно. Мое тело ощутило перемену температуры, и я

испытал страх, удивительный животный страх, какого никогда не испытывал.

Я вынырнул. Шо Велец, должно быть, испытывал то же самое, потому что мы

столкнулись с ним на поверхности.

- Думаю, что мы близки к смерти, - мрачно сказал он.

Я не разделял ни его мрачности, ни желания умереть и отчаянно искал

выход. Глыбы, образовавшие затор, должны были быть принесены течением. Я