Карлос Кастанеда

Искусство сновидения 1994г

сновидящих в этот

мир. - сказал эмиссар, - и каждый маг знает о сновидениях, поскольку

этому научили его мы. Наш мир связан с вашим дверью, которая называется

сновидением. Мы знаем, как проходить через эту дверь, но люди не знают.

Они должны учиться этому.

Голос эмиссара начал объяснять мне то, о чем уже говорил раньше.

- Выпуклости стенок туннелей представляют собой теневые существа, -

сказал он. - И я - один из них. Мы движемся внутри туннелей по их

стенкам, заряжая себя энергией этих туннелей, которая и является нашей

энергией.

Мой ум пронзила мысль: "Я действительно не мог и представить себе

отношения того типа, свидетелем которых я стал".

- Если бы ты остался с нами, то непременно бы научился ощущать то,

что означает быть так взаимосвязанными, как взаимосвязаны мы, - сказал

эмиссар.

Казалось, эмиссар ждет моего ответа. У меня возникло ощущение, что

он только и ждал, чтобы я сказал о своем решении остаться.

- Сколько теневых существ в каждом туннеле? - спросил я, пытаясь

сменить тему, и сразу же пожалел об этом, потому что эмиссар начал

подробно описывать мне количество и функции теневых существ в каждом

туннеле. Он сказал, что в каждом туннеле имеется определенное число

взаимозависимых сущностей, относящихся только к нему, каждая из которых

выполняет конкретные функции, относящиеся к потребностям и желаниям

родственных им туннелей.

Мне не хотелось, чтобы эмиссар стал вдаваться в подробности. Я

осознал, что чем меньше я знаю о туннелях и теневых существах, тем лучше

для меня. В тот миг, когда я сформулировал эту мысль, эмиссар

остановился, и мое тело энергии резко дернулось, как будто потянули за

кабель. В следующий момент я полностью проснулся в своей кровати.

С тех пор у меня больше не было страхов, которые могли бы прерывать

мою практику сновидения. Мною стала овладевать другая идея - идея о том,

что я обнаружил источник неповторимого удовольствия. Каждый день я едва

дожидался того момента, когда начинал сновидение и лазутчик доставлял

меня в мир теней. Дополнительная прелесть была еще и в том, что мои

видения мира теней стали еще более похожими на жизнь, чем это было

раньше. Если судить с точки зрения стандартов обычных мыслей, обычных

визуальных и слуховых ощущений, привычных реакций моего тела, то, пока

продолжались мои переживания, все это было настолько же реально, как

любая ситуация в обычном мире.

Никогда у меня не было таких переживаний, в которых единственным

отличием между моими видениями и моим повседневным миром была скорость,

с которой заканчивались мои видения. В один миг я оказывался в странном,

но реальном мире; в следующее мгновение - в своей постели.

Страстно желая, чтобы дон Хуан дал свои комментарии и пояснения, я

продолжал слоняться по Лос-Анжелесу. Чем больше я думал о своей ситуации,

тем большей была моя тревога; я даже начал ощущать, что в мире

неорганических существ на меня с колоссальной скоростью надвигалось

нечто угрожающее.

По мере того, как росла моя тревога, мое тело оказывалось в

состоянии глубочайшего страха, хотя ум мой экстатически созерцал мир

теней. И что совсем плохо, голос эмиссара сновидений стал присутствовать

в моем повседневном сознании. Однажды, во время моих университетских

занятий, я услышал, как голос говорил, что любая попытка с моей стороны

прекратить мои практики сновидений нанесла бы вред моим глобальным

целям. Он утверждал, что воины не уклоняются от проблем, что у меня нет

разумного основания прекращать свою практику. Я согласился с эмиссаром.

У меня самого не было намерения ничего прекращать, и голос только

подтверждал это мое ощущение.

В это время изменился не только эмиссар, но и новый лазутчик

появился на сцене. Однажды, не успел я начать изучать особенности

объектов моего сновидения, передо мной буквально выскочил лазутчик и

агрессивно завладел моим вниманием сновидения. Примечательной

особенностью этого лазутчика было то, что ему не пришлось проходить

через энергетические метаморфозы; с самого начала он выглядел как пузырь

энергии. В мгновение ока лазутчик перенес меня, не дожидаясь выражения

моего намерения сделать это, в совершенно другую часть мира

неорганических существ - в мир саблезубых тигров.

В моих ранних работах я уже описывал проблески этих видений. Я

сказал "проблески", поскольку у меня не было достаточно энергии, чтобы

передать воспринятые мной миры способом, понятным для моего рационально

мыслящего ума.