Карлос Кастанеда

Сила безмолвия 1987г

было закрыто. Следовательно, сталкеры определяют свою

цель прежде, чем пытаются достичь ее. Но сначала они не могут обнаружить

свою истинную цель, поэтому они тщательно описывают вещи, скрывая этим

свой основной удар.

Нагваль Элиас назвал это действие пробуждением "намерения". Он

объяснил дон Хуану, что нагваль Хулиан пробудил "намерение", настойчиво

заявив жителями дома, что он хочет предъявить дон Хуану одним махом и то,

чем является дух, и то, как его определять. Это полнейшая ерунда,

поскольку нагваль Хулиан знал, что духа определить невозможно. То, что он

действительно задумал сделать, было, конечно же, перемещением дон Хуана в

позицию безмолвного знания.

Сделав заявление, которое скрывало его истинную цель, нагваль Хулиан

собрал максимально возможное число людей, превратив их в своих

сознательных и бессознательных соучастников. Каждый из них знал о его

объявленной цели, но никто не знал, что действительно было у него на уме.

Нагваль Элиас верил, что его объяснение вытряхнет дон Хуана из его

невыносимого состояния тотального бунтарства и равнодушия, которое было

совершенно ошибочным. Поэтому нагваль терпеливо продолжал объяснять ему,

что пока он боролся с течением реки, ему удалось достичь третьей точки.

Старый нагваль объяснил, что позиция безмолвного знания была названа

третьей точкой, потому что, прежде чем достичь ее, надо было пройти вторую

точку - место отсутствия жалости.

Он сказал, что точка сборки дон Хуана приобрела достаточную

подвижность для того, чтобы он стал двойным. Это позволило ему быть и в

месте рассудка, и в месте безмолвного знания, либо по очереди, либо

одновременно.

Нагваль рассказал дон Хуану, что его достижение великолепно. Он даже

обнял дон Хуана, словно тот был ребенок. Он не мог остановиться, и все

говорил о том, как дон Хуан, несмотря на то, что он не знал совершенно

ничего - или, может быть, благодаря тому, что он не знал ничего - перевел

свою полную энергию с одного места на другое. Этим нагваль хотел сказать,

что точка сборки дон Хуана получила более благоприятную, естественную

подвижность.

Он сказал дон Хуану, что каждый человек способен на такую

подвижность. Но для большинства из нас это только потенциальная

возможность, мы никогда не используем ее, кроме редких случаев, которые

были вызваны или магами, как, например, переживание, которое имел дон

Хуан, или драматическими естественными обстоятельствами, такими, как

борьба не на жизнь, а на смерть.

Дон Хуан слушал, загипнотизированный звучанием голоса старого

нагваля. Когда он был внимательным, он понимал все, что ему говорили, но

это было чем-то таким, на что он был неспособен, имея дело с нагвалем

Хулианом. Старый нагваль продолжал объяснять, что человечество

сосредоточено на первой точке, рассудке, но не у каждого человека точка

сборки находится прямо в позиции рассудка. Те, кто был именно в этой

точке, являлись истинными лидерами человечества. Большей частью они

остались неизвестными людьми, чей гений заключался в использовании их

разума.

Нагваль сказал, что были и другие времена, когда человечество

концентрировалось на третьей точке, которая тогда считалась, конечно же,

первой. Но потом люди перешли в место рассудка.

Когда безмолвное знание было первой точкой, торжествовало то же

условие. Не у каждого человека точка сборки находилась прямо в этой

позиции. Это означает то, что истинными лидерами человечества всегда были

несколько человек, чьим точкам сборки посчастливилось быть либо

непосредственно в точке рассудка, либо прямо в месте безмолвного знания.

Остальное человечество, говорил старый нагваль, просто публика. В наши дни

они любители рассудка. В прошлом же были любителями безмолвного знания.

Это те, кто восхищается и воспевает оды героям обеих позиций.

Нагваль утверждал, что человечество провело большую часть своей

истории в позиции безмолвного знания, этим и объясняется наша великая

тоска по нему.

Дон Хуан спросил старого нагваля, что же именно делал с ним нагваль

Хулиан. Его вопрос прозвучал более зрело и разумно, чем он сам

предполагал. Нагваль Элиас ответил на него терминами, совершенно

непонятными в то время для дон Хуана. Он сказал, что нагваль Хулиан

подготовил дон Хуана, заманив его точку сборки в позицию рассудка, поэтому

он и сумел стать мыслителем в отличие от простой, но эмоционально

заряженной публики, которая обожает организованную работу рассудка. В то

же время нагваль Хулиан натренировал дон Хуана быть настоящим абстрактным