Карлос Кастанеда

Сила безмолвия 1987г

возникало в тот момент, когда я начинал двигаться.

В один момент я ясно увидел фигуру ягуара, бегущего впереди меня. Он

удирал, как только мог. Я чувствовал, что он пытается уклониться от шипов

кактусов, тщательно выбирая место, куда ему ступить.

Меня переполняло желание побежать за ягуаром и напугать его так,

чтобы он потерял свою предосторожность. Я знал, что тогда он нарвется на

колючки. Затем в мой безмолвный мир ворвалась мысль - я подумал, что ягуар

может стать более опасным, если его поранят колючки. Эта мысль вызвала

такой эффект, словно кто-то пробудил меня от сна.

Когда я осознал, что процесс моего мышления заработал вновь, я

обнаружил, что нахожусь у основания низкой цепи скалистых холмов. Я

осмотрелся. Дон Хуан находился в нескольких шагах от меня. Казалось, он

выбился из сил. Его лицо было бледным, и он тяжело дышал.

- Что случилось, дон Хуан? - спросил я, прочистив свое горло.

- Это ты расскажи мне, что случилось, - задыхаясь, прохрипел он.

Я рассказал ему, что я чувствовал. И вдруг понял, что с трудом

различаю вершину горы прямо перед собой. Почти стемнело, а это значило,

что я бежал или шел более двух часов.

Я попросил дон Хуана объяснить мне это несоответствие времени. Он

сказал, что моя точка сборки перешла с места отсутствия жалости в место

безмолвного знания, но мне все еще не хватает энергии, чтобы

манипулировать им самостоятельно. Чтобы манипулировать им самостоятельно,

я должен иметь достаточно энергии, чтобы перемещаться по своей воле между

рассудком и безмолвным знанием. Он добавил, что если у мага хватает

энергии - или даже если он не обладает достаточной энергией, но

перемещение необходимо ему как вопрос жизни и смерти - он может колебаться

между рассудком и безмолвным знанием.

Его вывод обо мне был следующим - благодаря серьезности нашей

ситуации, я позволил духу передвинуть мою точку сборки. Результатом было

мое вхождение в безмолвное знание. Естественно, сфера моего восприятия

возросла, и это дало мне чувство высоты, парения над кустами.

В этот миг, из-за моего академического воспитания, я страстно

заинтересовался обоснованием согласованности. Я задал ему мой стандартный

вопрос тех дней.

- Если кто-нибудь из департамента антропологии наблюдал бы за мной,

он увидел бы меня гигантом, продирающимся через чапарель?

- Этого я действительно не знаю, - сказал дон Хуан. - попробуй

выяснить это, сдвинув свою точку сборки, когда ты будешь в департаменте

антропологии.

- Я пытался, - сказал я. - но ничего не случилось. Наверное, мне

нужно быть рядом с тобой, чтобы что-нибудь происходило.

- Просто тогда это не было для тебя вопросом жизни и смерти, -

ответил он. - иначе ты передвинул бы свою точку сборки самостоятельно.

- Но люди видели бы то же, что вижу я, когда моя точка сборки

сдвигается? - настаивал я.

- Нет, поскольку их точки сборки не были бы в том месте, где

находилась бы твоя, - ответил он.

- Тогда, дон Хуан, ягуар мне только пригрезился? - спросил я. - и все

случилось только в моем уме?

- Да нет же, - ответил он. - большая кошка была реальной. Ты прошел

несколько миль и даже не устал. Если ты остановишься, посмотри на свои

ботинки. Они, как ежик, истыканы колючками кактусов. Поэтому ты двигался,

паря над кустами. И в то же время ты не делал этого. Все зависит от того,

где находится точка сборки - в месте рассудка или в месте безмолвного

знания.

Я понимал все, что он говорит, пока он говорил, но не смог бы

повторить по своей воле и часть из всего этого. Я не мог определить ни

того, что я знал, ни того, почему он вызывает во мне такое чувство.

Рычание ягуара отбросило меня в реальность близкой опасности. Я

разглядел темную массу ягуара, быстро влезающего на гору в тридцати метрах

справа от нас.

- Что нам делать, дон Хуан? - спросил я, зная, что он тоже увидел

животное, мелькнувшее впереди нас.

- Надо взобраться на самую вершину и найти там укрытие, - спокойно

ответил он.

Затем он добавил так, словно его вообще ничего не заботило в этом

мире, что я потерял драгоценное время, индульгируя в удовольствии парения

над кустами. Вместо того, чтобы обрести безопасность в холмах, на которые

он мне указывал, я помчался к высоким восточным горам.

- Мы должны взобраться на этот откос раньше ягуара, или мы лишимся и

этой возможности, - сказал он, указывая на почти вертикальный склон у

самой вершины.

Я повернулся вправо и увидел, как ягуар перепрыгивает с одного камня

на другой. Он определенно хотел перерезать нам путь.