Карлос Кастанеда

Сила безмолвия 1987г

же. Он не мог хорошо думать.

Я хотел оправдать себя, сказав, что с моим пониманием все в порядке,

но уловил проказливый оттенок в его глазах и тут же остановился. Он

заметил изменение моего поведения и тут же засмеялся с ноткой удивления.

Должно быть, он ожидал противоположного.

- Я хотел сказать, к примеру, что у тебя возникают проблемы в

понимании духа только тогда, когда ты думаешь о нем, - продолжал он с

укоризненной улыбкой. - но когда ты действуешь, дух легко открывается

тебе. С моим бенефактором было точно так же.

- Перед тем, как мы поедем к пещере, я расскажу тебе историю о моем

бенефакторе и четвертом абстрактном ядре.

- Маги верят, что до самого момента нашествия духа каждый из нас

может уйти от духа, но только не потом.

Дон Хуан преднамеренно сделал паузу, движением бровей побуждая меня

понять то, о чем он мне говорит.

- Четвертым абстрактным ядром является широкая атака нашествия духа,

- продолжал он. - четвертое абстрактное ядро является действием

откровения. Дух открывает нам себя. Маги описывают это так: дух сидит в

засаде, а затем налетает на нас, как на свою добычу. Маги говорят, что

нашествие духа всегда скрытное. Оно происходит, и все же кажется, что

ничего не случилось.

Я стал очень нервным. Тон голоса дон Хуана вызывал во мне чувство,

что он готов прыгнуть на меня в любой момент.

Он спросил, помню ли я момент, когда дух набросился на меня, наложив

отпечаток постоянной верности к абстрактному.

Я не имел понятия, о чем он говорит.

- Это порог, перейдя который, не имеешь пути к отступлению, - сказал

он. - обычно с момента стука духа проходят годы, прежде чем ученик

достигает этого порога. Но иногда порог достижим почти мгновенно. И тому

пример - случай моего бенефактора.

Дон Хуан сказал, что каждый маг должен иметь ясное воспоминание о

пересечении этого порога, этим он напоминает себе о новом состоянии своего

перцептуального потенциала. Он объяснил, что можно достичь этого порога

даже не будучи учеником магии, и что единственная разница между обычным

человеком и магом в этом случае заключается в том, на что каждый делает

ударение. Маг подчеркивает пересечение этого порога и использует

воспоминание об этом как ориентир. Обычный человек не пересекает порог и

считает лучшим для себя забыть о нем.

Я сказал, что не согласен с его точкой зрения, поскольку не могу

принять, что здесь есть только пересечение порога.

Дон Хуан посмотрел в сторону неба с унынием и покачал головой в

шутливом жесте отчаяния. Я продолжал излагать свои аргументы, не для того,

чтобы поспорить с ним, а чтобы прояснить кое-что в своем уме. И все же я

быстро терял свой импульс. Внезапно ко мне пришло чувство, что я скольжу

по тоннелю.

- Маги говорят, что четвертое абстрактное ядро имеет место, когда дух

перерезает наши цепи самоотражения, - сказал он. - отсечение наших цепей

изумительно, но и очень нежелательно, так как никто не хочет быть

свободным.

Ощущение скольжения через тоннель продолжалось довольно долго, а

затем все стало ясным для меня. И я засмеялся. Странное понимание,

запертое внутри меня, взорвалось смехом.

Казалось, дон Хуан читает мои мысли, как книгу.

- Это странное чувство - понимание того, что все, о чем мы думаем,

все, о чем мы говорим, зависит от положения точки сборки, - заметил он.

И это было именно то, о чем я размышлял и над чем смеялся.

- Я знаю, что в этот момент твоя точка сборки переместилась, -

продолжал он, - и ты понял секрет наших цепей. Они держат нас под стражей.

Но удерживая нас приколотыми к нашему удобному месту самоотражения, они

защищают нас от натиска неизвестного.

У меня был один из тех удивительных моментов, в течение которых все

знание о мире магов было кристально чистым. Я понимал все.

- Как только наши цепи порваны, - продолжал дон Хуан, - мы больше не

связаны с делами повседневного мира. Мы по-прежнему остаемся в

повседневном мире, но не принадлежим здесь ничему и никому. Чтобы

принадлежать, мы должны были разделять дела людей, и здесь без цепей не

обойтись.

Дон Хуан сказал, что нагваль Элиас как-то объяснил ему отличительную

черту обычных людей, которая является тем, что мы отделяем метафорическим

кинжалом - делами нашего самоотражения. Этим кинжалом мы режем самих себя

и истекаем кровью, а работа наших цепей самоотражения дает нам чувство,

что мы отделили от себя нечто замечательное и удивительное, что кровоточит

вместе с нами - нашу человеческую природу. Но если мы изучим ее, то