Карлос Кастанеда

Сила безмолвия 1987г

течении этих лет, у тебя появится представление и о других ядрах.

Ты провел со мной много времени и потому хорошо знаешь меня. В любую

минуту нашего общения свои действия и мысли я старался приспособить к

структуре абстрактных ядер.

- История нагваля Элиаса - это другой вопрос. Хотя она и похожа на

историю о людях, в действительности это история о намерении. Намерение

создает системы взглядов раньше нас и приглашает нас описать их. Это путь

понимания магов того, что происходит вокруг них.

Дон Хуан напомнил мне, что я всегда настаивал на попытках обнаружить

основной порядок во всем, что он говорил мне. Я подумал, что он осуждает

меня за усилие превратить то, чему он учил меня, в проблему социологии, и

начал говорить ему, что мои взгляды изменились под его влиянием. Он

остановил меня и улыбнулся.

- Ты действительно слабо соображаешь, - сказал он и вздохнул. - Мне

хочется чтобы ты понял основной порядок того, чему я учу тебя. Мое

неудовольствие вызвано тем, как ты понимаешь основной порядок. Для тебя он

означает тайные процедуры или скрытую последовательность. Для мага же это

две вещи: система взглядов, которую намерение перерабатывает в отблеск

глаз и помещает перед нами для описания, и знамения, которые даются нам

так, чтобы мы не теряли того, чем мы являемся внутри.

- Как видишь, история нагваля Элиаса представляет собой нечто

большее, чем просто отчет о последовательных деталях, которые выстраивают

событие, - продолжил он. - под всем этим была доктрина намерения. И

история должна была дать тебе представление о том, какими были нагвали

прошлого, чтобы ты понял, как они действовали, подгоняя свои мысли и

поступки под доктрины намерения.

Наступила продолжительная тишина. Мне нечего было сказать. Скорее для

того, чтобы поддержать разговор, я сказал первое, что пришло мне на ум. Я

сказал, что по истории, услышанной о нагвале Элиасе, я составил о нем

очень положительное мнение. Мне нравился нагваль Элиас, но по неизвестной

причине все, что дон Хуан рассказывал мне о нем, беспокоило меня.

Простое упоминание о моем смущении привело дон Хуана в чрезвычайный

восторг. Он вскочил со стула и поперхнулся от смеха. Немного погодя он

положил свою руку на мое плечо и сказал, что мы или любим, или ненавидим

тех, кто является отражением нас самих.

И опять глубокая застенчивость помешала мне спросить его, что он этим

хочет сказать. Дон Хуан продолжал смеяться, ясно осознавая мое настроение.

Наконец он заметил, что нагваль Элиас был похож на ребенка, чья

рассудительность и умеренность всегда приходила извне. Он, как ученик в

магии, не имел внутренней дисциплины за своим обучением.

У меня появилось нерациональное желание защитить себя. Я сказал дон

Хуану, что моя дисциплина приходит изнутри.

- Ну, конечно, - покровительственно согласился он. - Ты просто не

ожидал, что в точности похож на него. - И он засмеялся вновь.

Иногда дон Хуан доводил меня до того, что я был готов закричать. Но

мое настроение долго не продержалось и быстро исчезло, как только вдали

замаячил следующий вопрос. Я спросил дон Хуана, возможно ли то, что я

входил в состояние повышенного сознания, не осознавая этого? И мог ли я

оставаться в нем в течении нескольких дней?

- На этой стадии ты входишь в состояние повышенного сознания

самостоятельно, - сказал он. - повышенное сознание - тайна только для нашего

разума. На практике все очень просто. Как и со всем другим. Мы усложняем

вопрос, пытаясь сделать приемлемой ту безмерность, которая окружает нас.

Он отметил, что мне следует думать об абстрактном ядре, которое он

дал мне, а не спорить попусту о своей персоне.

Я сказал ему, что думал об этом все утро и пришел к выводу, что

метафорической темой истории были манифестации духа. Но я не мог различить

в ней то абстрактное ядро, о котором он говорил. Это было что-то

неопределенное.

- Повторяю, - сказал он тоном школьного учителя, муштрующего своего

ученика, - манифестации духа - это название первого абстрактного ядра в

магических историях. Очевидно маги подразумевали под абстрактным ядром

нечто такое, что в настоящее время тобой не принимается во внимание. Эта

часть, ускользнувшая от тебя, известна магам как доктрина намерения или

безмолвный голос духа или невыраженная расстановка абстрактного.

Я сказал, что понимаю невыраженное как что-то неоткрытое явно,

например, "скрытые мотивы". Он ответил мне, что в данном случае

невыраженное означает нечто большее: оно означает знание без слов, лежащее