Карлос Кастанеда

Дар орла 1981г

сказал, что одно с

другим никак не связано, что чувство отдыха возникает от сидения с

поднятыми коленями.

Второе неделание состояло в том, что надо было лечь на землю,

свернувшись по-собачьи почти в утробную позу, лежа на левом боку и лбом

упираясь в сложенные руки. Сильвио Мануэль настаивал, чтобы мы держали

глаза закрытыми как можно дольше, открывая их только тогда, когда он

командовал нам сменить позу, и лечь на правый бок. Он говорил нам, что

цель этого неделания состоит в том, чтобы позволить нашему слуху

отделиться от зрения. Как и раньше, он постепенно увеличивал

продолжительность такого лежания, пока мы не смогли проводить так целую

ночь в слуховом бодрствовании.

После этого Сильвио Мануэль был готов перевести нас в другое поле

деятельности. Он объяснил, что в первых двух неделаниях мы сломали

некие барьеры в восприятии, пока были прикованы к земле. По аналогии

он сравнил человеческие чувства с деревьями.

Мы подобны подвижным деревьям. Мы определенным образом укоренились

в земле. Наши корни транспортабельны, но это не освобождает нас от

грунта. Он сказал, что для установления равновесия мы должны выполнить

третье неделание, вися в воздухе. Если мы добьемся успеха в том, чтобы

направлять свое намерение, пока будем свисать с дерева в кожаных

корсетах, то сформируем своим намерением треугольник, основание

которого будет на земле, а вершина в воздухе. Сильвио Мануэль считал,

что мы до такой степени собрали свое внимание первыми двумя

неделаниями, что сможем в совершенстве выполнять третье с самого

начала.

Однажды ночью он подвесил меня и Горду в двух отдельных корсетах,

подобных плетенным стульям.

Мы сели в них, и он поднял нас через блок к самым высоким толстым

ветвям высокого дерева. Он хотел, чтобы мы обратили внимание на

осознание дерева, которое, как он сказал, будет давать нам сигналы,

поскольку мы его гости. Он оставил женщину-нагваль на земле, чтобы она

время от времени окликала нас по имени в течение всей ночи.

Будучи подвешенными к дереву бесчисленное количество раз, пока мы

занимались этим неделанием, мы испытали могучий поток физических

ощущений, подобных слабым уколам электрического импульса.

В течение первых 3-4 попыток дерево, казалось, противилось нашему

вторжению. Затем, когда это прошло, импульсы стали сигналами мира и

равновесия. Сильвио Мануэль рассказал нам, что осознание дерева берет

свое питание из глубин земли, а осознание подвижных существ берет его с

поверхности.

В дереве отсутствует чувство конфликта, тогда как движущиеся

существа наполнены им до краев.

- 128 -

Он исходил из того, что восприятие испытывает глубокое потрясение,

когда мы оказываемся в состоянии покоя в темноте. Наш слух при этом

занимает ведущее положение и сигналы от всех живых и существующих

тварей могут быть замечены не только при помощи нашего слуха, но и при

помощи комбинации слуховых и зрительных чувств, расположенных в этом

порядке. Он сказал, что в темноте, особенно, когда ты подвешен, глаза

занимают подчиненное положение по отношению к ушам.

Как мы с Гордой убедились, он был абсолютно прав. При помощи

третьего неделания он дал нашему восприятию окружающего мира третье

измерение.

Затем он сказал нам с Гордой, что следующий комплекс из трех

упражнений неделания будет существенно иным и более сложным. Они будут

иметь отношение к поведению в другом мире. Обязательным требованием

здесь было доводить до максимума эффект этих упражнений перемещением

времени действия на вечерние или предрассветные сумерки. Он сказал нам,

что первое неделание второго комплекса состоит из двух стадий. На

первой стадии мы должны провести себя в самое обостренное из наших

состояний повышенного сознания, чтобы можно было заметить стену тумана,

когда это будет достигнуто, наступит вторая стадия, на которой мы

должны заставить стену тумана перестать вращаться для того, чтобы

проникнуть в мир между параллельными линиями.

Он предупредил нас, что его целью в конце концов является

поместить нас прямо во второе внимание без всякой интеллектуальной

подготовки. Он хотел, чтобы мы учились его тонкостям без разумного

понимания того, что мы делаем. Он исходил из того, что магический

олень или магический койот управляются вторым вниманием вообще без

интеллекта. Благодаря вынужденной практике путешествий через стену

тумана мы подвергаемся рано или поздно стойкому изменению всего нашего

существа, - изменению, которое заставит нас принять как должное то, что