Карлос Кастанеда

Дар орла 1981г

идею

блестящей. Я не возражал. Хотя мы сидели очень долго, ничего не

произошло. Тем не менее, они неплохо отдохнули.

Пока мы были на скале, я рассказал им о тех двух людях, которые,

по мнению Горды были доном Хуаном и доном Хенаро. Они соскочили с

камня и буквально потащили меня в дом Горды. Нестор был возбужден

больше всех. Он был почти невменяем. Единственное, чего я смог от них

добиться, так это то, что все они ожидали этого знака.

Горда ожидала нас у двери. Она знала, что я все рассказал.

- Я просто хотела дать своему телу время, прежде чем мы успеем

что-то рассказать. Я должна быть совершенно уверена, и теперь я знаю,

что это так. Это были Нагваль и Хенаро.

- Что находится в тех хижинах? - Спросил Нестор.

- Они не вошли в них, - сказала Горда. - Они ушли в сторону

открытых полей, в сторону востока, в направлении нашего города.

Она, казалось, склонна была успокаивать их. Она просила их

остаться, но они не захотели. Они извинились и вышли. Я был уверен,

что они неловко себя чувствовали в ее присутствии. Она выглядела очень

сердитой. Я наслаждался взрывами ее эмоций, и это было совершенно

несвойственно моим обычным реакциям. Я всегда чувствовал себя

взвинченным в присутствии кого-либо, кто был взволнован. Горда была

загадочным исключением.

В начале того вечера мы все собрались в комнате Горды. Все они

были задумчивы. Они сидели в молчании, глядя в пол. Горда попыталась

начать разговор. Она сказала, что не бездельничала и, сложив два плюс

два, получила некий ответ.

- Вопрос не в том, чтобы сложить два плюс два, - сказал Нестор. -

Задача состоит в том, чтобы заставить тело вспоминать.

Похоже было, что они говорили между собой, судя по тем кивкам

согласия, которые Нестор получил от остальных. Это поставило меня и

Горду в положение посторонних.

- Лидия тоже помнит кое-что, - продолжал Нестор. - Она считала это

своей глупостью, но, услышав о том, что вспомнил я, она рассказала нам,

что вот этот Нагваль возил ее к лекарю и оставил ее там, чтобы она

вылечила глаза.

Мы с Гордой повернулись к Лидии. Она опустила голову как бы в

раздражении и что-то бормотала. Похоже, что воспоминание было слишком

- 35 -

болезненным для нее. Она сказала, что, когда дон Хуан впервые нашел ее,

ее глаза были поражены инфекцией, что она не могла видеть. Кто-то отвез

ее на машине очень далеко к лекарю, который и вылечил ее. Она всегда

была убеждена, что это сделал дон Хуан, но услышав мой голос, она

поняла, что это именно я возил ее туда. Несоответствие таких

воспоминаний бросало ее в дрожь уже с первого дня, как она меня

встретила.

- Мои уши не лгут мне, - добавила Лидия после долгого молчания. -

Именно ты вез меня туда.

- Невозможно! Невозможно! - Закричал я.

Мое тело начало неконтролируемо трястись. У меня появилось

чувство раздвоенности. Вероятно то, что я называю своим рассудком, не

могло больше контролировать меня всего и заняло место зрителя. Какая-то

часть меня наблюдала за тем, что другая часть меня тряслась.

4. Пересечение границ привязанности.

- Что с нами происходит? - Спросил я, когда другие ушли домой.

- Наши тела вспоминают, но я не могу понять, что именно, - сказала

она.

- Ты веришь воспоминаниям Лидии, Нестора и Бениньо?

- Конечно, они серьезные люди. Они ничего не говорят просто так,

чтобы подурачить нас.

- Но то, что они говорят - невозможно. Мне-то ты веришь, Горда?

- Я верю, что ты не помнишь, но тогда... - Она не кончила. Она

подошла ко мне и стала шептать мне на ухо. Она сказала, что имеется

нечто такое, о чем нагваль дон Хуан Матус взял с нее обещание не

говорить, пока не придет нужное время. Козырной картой нужно

пользоваться тогда, когда нет другого выхода. Драматическим шепотом

она добавила, что Нагваль предвидел их новое обстоятельство жизни,

которое явилось результатом того, что я взял Жозефину в Тулу, чтобы она

была там с Паблито. Она сказала, что имеется слабенький шанс того, что

мы добьемся успеха как группа, если последуем единственному ходу такой

организации.

Горда объяснила, что поскольку мы разделены на пары, то мы

организовали живой организм, мы были змеей, гремучей змеей. У змеи

четыре отдела, и она разделена на две половины: мужскую и женскую. Она

сказала, что мы с ней образуем первую часть змеи - голову. Это

холодная, расчетливая, ядовитая голова.

Вторая часть образована Нестором и Лидией. Это твердое, чистое

сердце змеи. Третье, брюхо, - подвижное, переменчивое, ненадежное -

образовано Паблито и Жозефиной. А четвертый отдел - хвост, где