Карлос Кастанеда

Дар орла 1981г

нагваля Хуана Матуса как со спасительной командой.

Они обняли меня еще раз и оба прошептали, что я должен верить в самого

себя. После курьеров ко мне подошли женщины-воины. Каждая обнимала

меня и шептала мне на ухо свои лучшие пожелания. Женщина-нагваль

подошла ко мне последней. Она села и держала меня между колен, будто я

был ребенок. Она излучала привязанность и чистоту. У меня перехватило

дыхание.

- 169 -

Мы поднялись и обошли комнату. Мы разговаривали относительно

нашей судьбы. Силы, которые невозможно измерить, привели нас к этому

кульминационному моменту. Преклонение, которое я чувствовал, было

неизмеримым, и такова же была моя печаль. Затем она открыла мне

частичку правила, которое относится к трехзубчатому нагвалю. Она была в

состоянии крайнего возбуждения и в то же время она была спокойна. Ее

интеллект был безупречен и в то же время она не пыталась рассуждать о

чем бы то ни было. Ее последний день на земле поглощал ее. Она

наполнила меня своим настроением. Казалось, что вплоть до этого

момента я не вполне понимал финальность нашей ситуации. Пребывание на

левой стороне обуславливало так, что непосредственный текущий момент

заслонял все остальное, и это делало практически невозможным для меня

предвидеть дальше этого момента, однако воздействие ее настроения

захватило значительную часть и моего правостороннего сознания вместе с

его способностью предчувствовать те ощущения, которые придут потом. Я

сообразил, что больше не увижу ее никогда. Это было невыносимо.

Дон Хуан говорил мне, что на левой стороне нет слез и воин не

может больше плакать и единственным выражением боли является дрожь,

которая приходит откуда-то из самых глубин вселенной, как если бы одна

из эманаций орла была болью. Дрожь воина бесконечна. Пока

женщина-нагваль разговаривала со мной и держала меня, я ощутил эту

дрожь. Она обняла меня руками за шею и прижала свою голову к моей. Я

думал, что она выкручивает меня, как тряпку. Я почувствовал, как что-то

выходит из моего тела или из ее тела в мое. Моя боль была столь

интенсивной и затопила меня так быстро, что я взбесился. Я упал на пол

вместе с женщиной-нагваль, все еще обнимавшей меня. Я подумал, как во

сне, что, видимо, ушиб ей лоб при нашем падении. Наши лица были покрыты

кровью. Кровь залила ей глаза.

Дон Хуан и дон Хенаро быстро подняли меня. Они держали меня. По

мне проходили неудержимые судороги, подобные схваткам. Женщины-воины

окружили женщину-нагваль; они выстроились в один ряд посередине

комнаты; к ним присоединились мужчины. Через мгновение между ними

образовалась явная энергетическая цепь. Этот ряд проходил передо мной.

Каждый из них подходил на секунду и останавливался передо мной, не

разрывая ряда при этом, будто они находились на конвейере, который нес

их и останавливал каждого на секунду передо мной.

Мужчины-курьеры ушли первыми. Затем женщины-курьеры, затем

воины-мужчины, сновидящие, сталкеры и, наконец, женщина-нагваль. Они

проходили мимо меня и останавливались в полной видимости на 1-2 секунды

- достаточно долго, чтобы Сказать "прощай", а затем исчезали в темноте

таинственной щели, которая появилась в комнате. Дон Хуан нажал мне на

спину и снял часть моей невыносимой боли. Он сказал, что понимает мою

боль и что та близость, которая связывает нагваля-мужчину с

нагвалем-женщиной является чем-то таким, что нельзя сформулировать.

Она существует как результат эманаций орла. После того, как эти двое

людей сведены вместе, а затем разъединены, нет никакого способа

заполнить пустоту, потому что это не социальная пустота, а движение

этих эманаций. Дон Хуан сказал мне, что он собирается переместить меня

в мое крайнее правое сознание. Он сказал, что маневр этот милосердный,

хотя и временный: он позволит мне на некоторое время забыть, но не

успокоит меня, когда я вспомню. Дон Хуан также сказал мне, что акт

воспоминания является абсолютно непознаваемым. Фактически, это акт

воспоминания самого себя, который не прекращается после того, как

вспомнишь все взаимодействия, которые имел на своей левой стороне

сознания. Напротив, воспоминание самого себя продолжает поднимать на

- 170 -

свет каждое воспоминание, которое светящееся тело хранит с момента

рождения. Те систематические взаимодействия, через которые воины

проходят в состоянии повышенного сознания, являются лишь средством

заставить другое "я" раскрыть себя в воспоминаниях. Этот акт

воспоминания, хотя он и кажется относящимся только к воинам, касается в