Карлос Кастанеда

Второе кольцо силы 1977г

что остался один.

Я подошел к краю утеса и попытался отыскать знак,

который дает земля, когда воин не собирается возвращаться,

но я уже пропустил его. Я понял тогда, что Хенаро и Нагваль

ушли навсегда. До этого момента я не осознавал, что

обращаясь ко мне, когда прощались с вами, когда вы побежали

к краю, они помахали руками и попрощались со мной.

Обнаружить себя одного в то время дня на том пустынном

месте было больше того, что я мог вынести. Одним махом я

потерял всех друзей, которых имел в мире. Я сел и заплакал.

А когда я испугался еще больше, я начал вопить во всю мочь.

Я во все горло выкрикивал имя Хенаро. К тому времени стало

очень темно. Я больше не мог различить окружающих предметов.

Я знал, что, как воин, я не должен индульгировать в своей

печали. Чтобы успокоиться, я начал выть, как койот, так, как

меня научил Нагваль. Спустя некоторое время после начала

вытья, я почувствовал себя немного лучше, так что я забыл

свою печаль. Я забыл о существовании мира. Чем дольше я выл,

тем легче было ощущать тепло и защиту земли.

Так прошло, должно быть, несколько часов. Внезапно я

ощутил внутри себя толчок позади горла и колокольный звон в

ушах. Я вспомнил, что Нагваль сказал Элихио и Бениньо перед

их прыжком. Он сказал, что это ощущение в горло приходит как

раз перед тем, как человек готовится изменить свою скорость,

и что звук колокольчика является средством, которое человек

может использовать для выполнения всего, что ему

потребуется. Тогда я захотел стать койотом. Я посмотрел на

свои руки, которые были на земле передо мной. Они изменили

форму и стали похожи на лапы койота. Я увидел койотную

шерсть на руках и груди. Я был койотом! Это наполнило меня

таким счастьем, что я стал кричать, как должен кричать

койот. Я ощущал у себя зубы койота, его длинную заостренную

морду и язык. Каким-то образом я знал, что я умер, но это не

тревожило меня. Для меня не имело значения - превратиться в

койота или умереть, или остаться живым. Я пошел на четырех

лапах, как койот, к краю обрыва и прыгнул туда. Ничего

другого мне не оставалось делать.

Я ощутил, что я падаю и мое койотное тело перевернулось

в воздухе. Затем я снова стал самим собой, кружащимся высоко

над землей. Но прежде, чем упасть на дно, я стал таким

легким, что больше не падал, а парил. Воздух проходил через

меня. Я был таким легким! Я поверил, что моя смерть,

наконец, входит внутрь меня. Что-то размешало мои

внутренности, и я распался, как сухой песок. Там, где я был,

было мирно и превосходно. Я каким-то образом знал, что я был

там, и тем не менее, я там не был. Я был ничто.

Это все, что я могу сказать об этом. Затем совершенно

внезапно то же самое, что сделало меня подобным сухому

песку, собрало меня снова. Я вернулся обратно к жизни и

обнаружил, что я сижу в хижине старого масатекского мага. Он

сказал мне, что его зовут Порфирио. Он сказал, что рад

видеть меня и стал обучать меня определенным вещам

относительно растений, которым дон Хуан не учил меня. Он

взял меня с собой туда, где растения растут, и показал мне

шаблон растений и особенно отметины на шаблонах. Он сказал,

что если я буду наблюдать эти отметины на шаблонах, я смогу

легко сказать, на что они годятся, даже если я никогда

раньше не видел этих растений. Затем, когда он знал, что я

изучил отметины, он попрощался, но пригласил меня приходить

снова к нему. В этот момент я ощутил сильный толчок и я

распался, как раньше. Я стал миллионом кусочков.

Затем я снова был втянут в самого себя и пошел

увидеться с Порфирио. Все-таки он приглашал меня. Я знал,

что могу пойти, куда захочу, но я избрал хижину Порфирио,

потому что он был дружелюбен ко мне и учил меня. Я не хотел

рисковать, встретившись вместо этого с чем-то ужасным. На

этот раз Порфирио взял меня, чтобы посмотреть шаблоны

животных. Там я увидел свое собственное животное-Нагваль. Мы

узнали друг друга на вид. Порфирио был восхищен, видя такую

дружбу. Я видел также Нагваль Паблито и твой, но они не

захотели разговаривать со мной. Они казались печальными. Я

не настаивал на разговоре с ними. Я не знал, что произошло с

вами во время вашего прыжка.

Я знал, что сам я мертв, но мой Нагваль сказал мне, что

я не умер и что вы оба также живы. Я спросил об Элихио, и

мой Нагваль сказал, что он ушел навсегда. Тут я вспомнил,

что, когда был свидетелем прыжка Элихио и Бениньо, я слышал,

как Нагваль сказал ему, чтобы он изучал только свой

собственный мир, потому что, делая так, он найдет